Юрий Винничук - Кнайпы Львова

Но прежде этот зал служил для различных сделок. За оригинальными восьмиугольными столиками из тирольского мрамора уважаемые купцы договаривались о своих операциях, чтобы позже перейти в бильярдную пристройку и уже в оживленной атмосфере продолжить переговоры.

Иван Франко, который избегал кнайп и ресторанов, заходил часто в «Венскую» на кофе, чтобы почитать газеты. Любил садиться за отдельным столиком и очень редко искал общества, но все, кто хотел с ним повидаться, знали, что после полудня он сидит именно здесь. «Эта ежедневная полуденная порция газет, — вспоминал Михайло Грушевский, — была необходимым, как хлеб, элементом его жизни: как профессиональный газетчик он прочитывал их в огромном количестве, и это стало его второй натурой».

В кофейню, кроме самого Михаила Грушевского, заходили этнографы Владимир Охримович и Владимир Гнатюк, поэты-молодомузовцы. Сюда любили приводить гостей города.

Изысканные завсегдатаи привели к тому, что сюда зачастили нищие. Ян Лям в 1868 г. в «Газете народовой» за 19 апреля сетовал, что на тротуаре перед кофейней целые толпы нищих терроризируют прохожих. «Если это действительно бедные люди, нуждающиеся в милосердии, почему их не поместят в богадельни? А если они отдаются этой области заработка только из аматорства, то тем более должна власть взять их под опеку».

Юрий Тыс: «Пришли бои за Львов. Вспоминается событие, о котором рассказал мне Дмитрий Палиив.

Захватили наши Львов на рассвете, расставили стойки, и где-то в боковых переулках начались первые перестрелки. Сотня стоит на бульваре перед Венской кофейней. Сотня готовится к уходу, но сотня голодная. Кухонь не было, на улице — ни живои души, потому что раннее утро и воина. Чотар (командир) Палиив прикусил губы. Забыли, что людей надо накормить.

И вдруг возникла идея. А для чего же кофейня?

Палиив пошел к владельцу и заказал завтрак для сотни.

— Ну, а кто платит?

Палиив онемел. Вопрос смутил его. Строим государство, захватываем столицу, старинный княжеский Львов, а тут внезапно такая действительность! Кушать!

Так для чего же недалеко на рынке «народная торговля»? Метнулся туда чотар Палиив, застал директора Лазорко еще в постели, рассказал, зачем пришел. Директор полез под подушку и достал мешочек с деньгами. Это была касса одного из крупнейших тогдашних наших экономических учреждений Львова.

Войско получило завтрак: белый кофе и по две булки с маслом. Правда, ангельские времена были?..

В той же «Венской» ковались политические планы на 1918 год, над ними дискутировали политики и журналисты. Никому не приходило в голову подслушивать, а нашим и не думалось, что такое может произойти».

В 1918 г. над «Венской» кофейней нависла угроза переименования. Местные патриоты, стремясь стереть все следы австрийского господства, потребовали от ее владельца сменить название. И только вмешательство историка Чоловского, который горячо заботился о сохранении львовских традиций, спасло ситуацию. Надо сказать, что название кофейни было совсем не случайным, и характеризовал ее своеобразный немецкий стиль, который существенно отличался от стиля местного, выражавшегося в фразе: чем хата богата, тем и рада. Кофейни венского типа учреждались по всей Центральной Европе и становились визитной карточкой города.

В межвоенный период здесь собирались торговцы и отслужившие австрийские служащие, которым всегда хватало денег на черный кофе. Усевшись за столики, они сразу растягивали газеты на ручных тростниковых подставках и погружались в мир политики, скандалов и сплетен. Захаживали сюда также чиновники среднего класса и работники магистрата. Постоянным посетителем был бывший директор императорской, а впоследствии и польской полиции Юзеф Райнлендер. Но это не отпугивало различных аферистов и мошенников, которые охотно навещали кофейню.

Кофейню вспоминает Станислав Лем в книге «Высокий Замок». Когда он утром шел в школу, то смотрел по дороге на часы, чтобы не опоздать. «При кофейне находился первый ориентационный пункт — электрические часы, а следующие были на Рынке, высоко на Ратушевой башне».

«Венская» была профессорской кофейней, здесь можно было встретить Дениса Корейца, Владимира Радзикевича, М. Зарицкого, — вспоминал Юрий Тыс. — В «Венской» писал свои композиции «Сясь» Людкевич среди гама журналистов из «Дела» и «Нового времени». Издатель Иван Тиктор, Василий Мудрый, редактор «Дела», Дмитро Палиив, В. Дорошенко, Степан Чарнецкий, А. Курдыдык были постоянными гостями кофеен.