Юрий Винничук - Кнайпы Львова

За рогаткой уже на территории Кривчиц была так называемая дзядовня, то есть нищенский кабак. Сюда сползались нищие со всей окрестности, создавая нечто вроде нищенской республики. Здесь они были в безопасности перед полицией. Но когда нищенские оргии перешли разрешенную меру, их выгнали, и нищие перебрались на Снесение.

Тем не менее, некоторые хозяева Лычакова именно на Рождество устраивали нищенские пиры в кабаках. С этой благородной целью кололи кабана, коптили ветчину, колбасы и шпики, тушили квашеную капусту и приглашали двенадцать нищих или просто из-под церкви или из дома бедных, и начинался бал, во время которого обслуживали сами хозяева. Обычно нищие так дорывались до угощения, что за пару часов уже все вповалку валялись на полу в бессознательном состоянии к удовольствию очевидцев.

Ежедневно в полночь выбирались крупьяры за Лычаковскую рогатку, чтобы закупить гречку, которую привозили крестьяне из Винников и близлежащих сел. Своеобразная гречневая биржа находилась в трактирах Вайсмана и Бериша Юкля.

Здесь же запивали магарыч, после чего крестьяне ехали себе домой, а крупьяры везли крупу своим женам, которые сразу же начали засыпать ее в крупорушки.

В конце ул. Лычаковской под холмом, по которому бежала колея в направлении Бережан, была когда-то корчма, а впоследствии пивоварня Петра Кияка, которую называли «За дрючком» («За палкой»), так как находилась за рогаткой. В этом доме, который утопал в зелени, заложили свое гнездо библиофилы, делясь книжными новостями.

Богема победнее сюда приходила изредка, потому что здесь к пиву приходилось брать еще и закуску. Но тогда Кияк спас положение тем, что предложил дешевую закуску и вскоре прославился своими вкуснейшими шкварками. Итак, если кто-то говорил «пошли на шкварки», то это означало пойти на рюмку.

Однако порядочная публика в позднее время в этой кнайпе не засиживалась, потому что тогда уже начинали сползаться сюда батяры и воры. Кто-то из них, вероятно, и воспел кнайпу Кияка.

Одынка — это была первая трамвайная линия, соединявшая Лычаков с главной станцией, которую открыли в 1894 г. по поводу Краевой выставки.

Кнайпа «Под Краткой» в саду под открытым небом приманивала веселой музыкой, бурными развлечениями и доступными ценами. На дворе разжигали очаг, на котором жарились колбаски на спичках, кишка, сало, в глубине сада была качалка, а на случай дождя натягивали крышу.

На Ялевце был кабак «У Танненбаума». Мы бы о нем и не вспоминали, если бы не одна интересная деталь. У трактирщика был целый букет созревших дочерей, из которых одна имела замечательные волосы с блеском меди. Собственно она и стала впоследствии матерью блестящего юмориста и актера Фогельфангера, который создал образ Тонько в знаменитом дуэте «Тонько и Щепко». В репертуаре этой пары были и песни о славной шинкарке Бандзюховой, которую они даже сделали постоянной героиней своих диалогов.

По дороге на Винники гуляющих подстерегало немало соблазнов. Первым из них была корчма «Приманка» на перекрестке дорог в Винники и Лисиничи. Держали ее евреи, сюда заходили преимущественно фирманы, извозчики и крупьяры. А чуть дальше — «сад здоровя» пана Кносефа.

Пройдя два километра от Лычаковской рогатки в направлении Винников, попадали в пивную Грунда, куда заходили все, кто отправлялся на прогулку на Чертовы скалы. По воскресеньям играла здесь музыка и проходили танцы.

пелось в песенке. Ведь упоминание о фунде (угощении) не случайно, потому что пан Грунд любил устраивать такие сюрпризы и порой угощал пивом бесплатно. Рядом находилась летняя ресторация и танцбудка, где подавали отличное пиво и закуски. После войны пивоварня перестала существовать, осталась действующей только фабрика дрожжей.

Сюда любили приходить львовяне, не только ради роскошной природы, но и ради замечательного черного пива. А возвращаясь назад, обычно заходили в ресторан, прозванный Лесничевка (Jagerhaus — Охотничий дом).

Гордостью Львова были тингель-тангли, или же ночные кнайпы. Крупнейшими из них был «Palais de Danse» над великолепной кошерной ресторацией Зенгута. Играл здесь на танцах известный во всей Европе крупнейший польский трубач Эдди Рознер.

Но настоящая забава царила на соседнем углу у «папы Буркера», известного тем, что у него были самые красивые девушки. Постоянным клиентом Буркера был доцент университета Казимир Михаловски.