В назначенное время у Дома Набокова – группками по два-три человека – клубятся поэты. Никого не знаю в лицо и несколько минут пребываю в растерянности. Но тут является улыбающийся Евгений Лукин, главный редактор журнала «Северная Аврора», раздаёт свеженький, ещё горячий, номер и моментально вовлекает меня в общее движение. Обнимаю Лену Елагину, когда-то пленившую меня строчками:
Когда я останусь навеки одна,
Когда ни покрышки не будет, ни дна,
А только парение духа
Вне зренья, сознанья и слуха,
Неужто всё это и будет покой?
Неужто об этом мы молим с тоской
И льём беспричинные слёзы
В предчувствии метаморфозы? —
и вступаю в обиталище набоковских пенатов. Их здесь бережно опекают: в доме, несмотря на давно устоявшийся музейный уклад, веет жизнью, тихой, строгой, без «актуальных» глупостей и претензий, но всё-таки жизнью, в которой всё время что-то происходит.
Перед началом мероприятия – несколько приятных знакомств. Саша Либуркин. Колоритнейшая личность. Знаю его по рассказу «Крепкий мужчина», напечатанному в «ДиН» в начале прошлого года, по публикациям в предпочитаемых мною журналах «Дети Ра» и «Зинзивер», а также по редким (но метким!) столкновениям в соцсетях. На мой взгляд, очень яркий прозаик, ироничный, честный, обязательный. Какой-то по-человечески настоящий. Что ныне редкость.
Галина Илюхина, организатор всего этого чудного «безобразия», прилетела, как говорится, «вся в мыле». Позже я поняла, что созвониться с ней в дни фестиваля практически невозможно. Её телефон занят беспрерывно. Кажется, двадцать четыре часа в сутки кто-то её «достаёт». Или она – кого-то. Галина извлекает из пакетов и сумок дипломы, подарки, сувениры. Всё это водружается на монументальный набоковский стол, где уже лежат стопками журналы, альманахи, сборники, привезённые гостями, – и встреча начинается.
Мне предоставлена возможность рассказать о журнале «День и ночь» и прочесть собственные стихи. Как всегда в таких случаях, на «себя» времени почти не остаётся – и слава Богу! «Себя» читать вслух я… не то чтобы не люблю, но мне нужна особая атмосфера, так сказать, короткая дистанция между мной и публикой, а для этого необходимо уникальное совпадение множества условий… Поэтому уже под самый занавес своего выступления читаю стихотворение о Петербурге, получаю довольно искренние, как мне кажется, аплодисменты, возвращаюсь на своё место и начинаю, наконец, внимательно слушать.
В Доме Набокова
Впечатление, в общем, типичное для большинства литературных фестивалей. Большая часть произведений (текстов?), читаемых перед публикой, внимания почти не задевают. И когда на этом фоне вдруг звучит подлинная поэзия, испытываешь нечто подобное вспышке света в темноте или электрическому разряду.
Елена Игнатова, урождённая петербурженка, с 1990 года живёт в Иерусалиме. Еврейская нота, горькая, трагическая, болезненная, в её стихах очень заметна. Тонкие переплетения библейских мотивов и исторических ретроспектив только что ушедшего века создают атмосферу доверительного разговора друзей-интеллигентов – о судьбах мира и человека. Поэтесса читает как бы внутрь себя, голосом слабым, чуть надтреснутым, но стихи таковы, что зал слушает в напряжённом молчании – каждое слово отчётливо и ясно.
И где она, земля лидийских гордецов,
золотоносных рек и золотых полотен,
где мир в зародыше, где он ещё так плотен,
где в небе ходит кровь сожжённых городов,
где человек жесток, и наг, и беззаботен…
Сева Гуревич подарил книжку «Несаргассово море», красиво изданную московским издательством «Водолей Publishers». Я о таком поэте прежде не слышала и книжку перелистала, по крайней мере, с любопытством, которое не сразу, конечно, но было вознаграждено.
Не дым Отечества, гашиш в кальяне сладок…
В груди качнётся мир чужой земли,
Едва колеблясь в мареве лампадок,
Что по тебе в который раз зажгли.
Или такое:
Я останусь в Содоме, в Гоморре,
Но и так же – надёжно – в строю,
Чтоб, как угорь в Саргассово море,
Смог вернуться на землю свою.
Смог вернуться… ты скажешь: «Не надо…» —
Прежде срока от грёз не буди…
А прадедова песня «Гренада»
Будет ждать у начала пути.
Или ещё:
Налейте вина или водки, очищенный спирт
Встречается реже, но в принципе тоже подходит:
Лишь здесь, на Руси, столь естественен пьющий пиит
При нашей любой, непохожей на счастье, погоде…
Налейте скорее – я выпью, неделю пропью,
Чтоб выпью болотной завыть, обезуметь воочью,
Покуда по клавишам песню безбожную бью—
По полной, как ряженый, – в избы соседские ночью…
Читать дальше