Игорь Прокопенко - Блеск и нищета 90-х

В 1992 году Анатолий Климин официально зарегистрировал торговую марку «Том Клийм». Вскоре каждая третья россиянка носила костюмы из синтетики «а-ля французская секретарша» с этим лейблом. Никто и подумать не мог, что под именем заграничного модельера скрывался наш человек Анатолий Климин:

«Не думаю, что успех бы меня сопровождал, если бы я написал «Анатолий Климин» или еще что-то, хотя есть созвучие между «Том Клайм» и «Анатолий Климин», почти одно и то же. И мне было приятно, когда смотрели вещь и говорили, вы знаете, фирма же умеет вещи делать. Я говорю: да-да, конечно. Ну не можешь же ты сказать, что это ты сделал!»

В 1994 году впервые проходит Неделя высокой моды в Москве. Приезжают мировые кутюрье первой величины и привозят своих моделей. Именно тогда российские манекенщицы узнали, что за один показ, после которого они получали 20–30 долларов, западные модели зарабатывали несколько тысяч. После этого ряды зарубежных модельных агентств пополнили русские красавицы.

В 1992 году каждая пятая машина в стране — иностранная, пробег которой больше 10–15 лет. Начался бум на подержанные иномарки. В Россию их ввозят авточелноки, в просторечии — «верблюды». В 1993 году на иномарку «почти новую», примерно пятилетней давности, можно выменять однокомнатную квартиру.

В 1993 году правительство проводит новую конфискационную денежную реформу. Происходит обмен советских банкнот на российские. Фраза Виктора Черномырдина: «Хотели как лучше, получилось как всегда» — становится печально крылатой.

Но даже в этих условиях страна пытается модничать. Высокая мода высокой модой, но лучше, чтобы дешево, сердито и чтобы смотрелось богато. Раскрученные бренды Gucci и Versace, Dolce & Gabbana, Reebok и Adidas выглядели в то время впечатляюще. Срочно понадобилось место, где бы все эти лейблы, которые предприимчивые бизнесмены отшивали в подпольных цехах, можно продавать большими баулами. Нужно же наконец одеть голую страну. Ведь в России ничего не было! Вот и появлялись фарцовщики и челноки, которые возили товары, складировали их на квартирах, устраивали продажи на своих точках или где придется.

Рижский рынок, 90-е

До перестройки на Рижский рынок москвичи ходили за овощами и фруктами. В конце 1980-х спокойный сельскохозяйственный рынок в одночасье превратился в центр свободной торговли. Теперь здесь можно было купить все — от обуви до мебели, от автомата Калашникова до пучка петрушки одновременно. К началу 1990-х Рижский приобрел громкую криминальную славу и стал «родиной рэкета».

До перестройки на Рижский рынок москвичи ходили за овощами и фруктами.

В конце 1980-х спокойный сельскохозяйственный рынок в одночасье превратился в центр свободной торговли. Теперь здесь можно было купить все — от обуви до мебели, от автомата Калашникова до пучка петрушки одновременно.

Вот типичный рассказ покупателя тех лет: «пошел я варенку покупать на Рижский рынок, прицениваюсь и спрашиваю, сколько стоит куртка, ходить не в чем, зима, холодно, а я студент. Пацаны, нормальные ребята называют цифры 200–300 рублей и говорят: зайдем в павильон и померяем. Мы заходим с приятелем в этот закуток, в гаражик, один вытаскивает обрез, другой пистолет и в лицо мне направляет, что хочешь, то и делай, вот вам и все 90-е. Мне показалось, что я попал в зазеркалье, как в боевиках Повезло, не убили, я отдал, естественно, все деньги. Нам сказали сидеть 10 минут, но мы сидели час, в ожидании. Вот так я сходил на рынок».

Там же новые русские покупали свои знаменитые малиновые пиджаки, золотые цепи и кольца-печатки. Всем своим прикидом они показывали, что могут позволить себе все, что угодно.

Анекдот 1990-х:

Подходит покупатель на рынке к мужику, торгующему всем подряд, в том числе и ножами. Берет в руки нож и говорит продавцу:

— Судя по длине, толщине и наличию упора, на статью-то тянет?

Тот, забирая из рук нож, говорит:

— Правильно, братан. А теперь на нем еще и твои пальцы.

Когда модельер Юлия Далакянвернулась в Москву из Милана, где проработала год в дизайнерском бюро Роберто Кавалли, то с ужасом обнаружила, что ее детище Дом моды «Юлия» выставлен на торги. А ведь создавался он в начале 90-х годов в нечеловеческих условиях, буквально под пулями. Наезды, запугивания, дуло пистолета у виска. Так Юлия смогла на себе прочувствовать все прелести тех лихих времен: «Тогда на пике славы был Версаче, было очень много ярких вещей с золотыми пуговицами, перегруженных деталями, прямо из самоварного золота. И возможно, от этого пошла эта история в более утилитарном плане, когда даже мужские пиджаки были в два ряда золотых пуговиц и, естественно, были яркого цвета.