Дороти Гис МакГиган - Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии

В 1273 году во Франкфурте собралась коллегия курфюрстов — князей, имевших право избирать императора, — чтобы положить конец ужасному времени без императора, этому кошмарному междуцарствию, погрузившему центральную Европу в анархию, жестокость и насилие. У курфюрстов была трудная задача: выбрать подходящего и, одновременно, незначительного человека — непременно такого, которому они, объединившись, могли бы нанести удар в спину. Прежде всего, они желали себе господина, который не объявил бы ценнейшую из всех корон, переходящей по наследству.

По этой причине они упустили очевидную возможность выбрать одного из своих — Отакара из Богемии [1] Пржемысл Отакар II, также известный как Оттокар II (1233–1278) — король Чехии с 1253 года, герцог Австрии 1250–1276 гг. Из династии Пржемысловичей. Один из самых могущественных и богатых монархов своего времени, имел прозвище «Король Железный и Золотой». — и предложили сделать королем Священной Римской империи (Германской нации) провинциального дворянина скромной репутации, графа Рудольфа Габсбурга [2] Рудольф I (1218–1291) — король Германии с 1273 года, первый представитель династии Габсбургов на престоле Священной Римской империи и основатель Австрийской монархии Габсбургов. .

Мир был ошеломлен таким выбором, счастливый кандидат не меньше, по крайней мере, так утверждают летописцы. Графу Рудольфу эта новость была передана в сентябре, среди ночи в его палатке: он как раз впутался в военный конфликт с епископом из Базеля. Рудольф, наверняка, подумал в первый момент, что посланец, а это был бургграф города Нюрнберга, Фридрих фон Цоллерн [3] Фридрих III (ок. 1220–1297) — бургграф Нюрнберга из дома Гогенцоллернов. , позволил себе пошутить. Но бургграф возразил: «У меня и в мыслях не было шутить над Вами, могущественнейшим из всех господ».

Рудольф тут же заключил мир, освободил пленных и поехал на север в Аахен, чтобы принять корону Карла Великого. Его бывший враг, епископ из Базеля, который знал его лучше, чем курфюрсты, пробормотал: «Ну, держись крепче, Бог Отец, или Рудольф потянется и к твоему трону».

Курфюрсты действительно недооценили своего избранника. У Рудольфа были все качества карьериста. Будучи опытным политиком, мастером интриг и уловок, азартным игроком и взвешенным дельцом, он превосходно умел из каждой ситуации извлечь пользу. Он, должно быть, уже тогда подкупил троих из семи курфюрстов тем, что и в будущем для его семьи оказалось ценнейшим вкладом — дочерьми на выданье.

Ступив одной ногой на порог истории, Рудольф оказался достаточно энергичным, чтобы распахнуть ее двери плечом. Он намеревался овладеть богатыми австрийскими герцогствами в среднем течении Дуная. Эти обширные земельные угодья были захвачены его соперником, королем Оттокаром, после смерти последнего законного наследника. Когда Рудольф приехал в Вену, перед ним закрыли ворота. Интуитивно он правильно оценил нрав жителей Вены и пригрозил уничтожить их виноградники и урожай винограда за год; они быстро открыли ворота. Оттокар был вынужден обручить пару своих детей с парой детей Рудольфа и, после этого, удалиться в Прагу.

Приблизительно через год, в 1278 году, оба короля столкнулись еще раз на равнине Мархфельд — Сухих Крут, чтобы навсегда решить свой спор. В битве при Мархфельде [4] Битва на Моравском поле (битва на Мархфельд), — сражение, происшедшее 26 августа 1278 года между войсками чешской армии под руководством короля Пржемысла II Отакара и армией Священной Римской империи (в союзе с венгерским королем Ласло IV). Имело решающее значение для истории Центральной Европы в последующих столетиях. под ним убили коня, но Рудольф в этот день одержал победу. Отакар, который за несколько лет до этого пренебрежительно назвал Рудольфа «бедным графишкой», проиграл битву и потерял жизнь.

Рудольф отдал австрийские герцогства в коренное владение своим сыновьям. Священная корона была привлекательней.

О том, как он выглядел, мы знаем по каменному изваянию на его надгробии в Шпейере: большой, выступающий, крючковатый нос, пронзительные глаза, изборожденные глубокими морщинами щеки — лицо жесткое и одновременно насмешливое. Нам известны легенды о нем, оставшиеся, как острые росчерки на полях истории. «Ради бога, допускайте ко мне каждого, кто захочет прийти ко мне! — говорят, воскликнул он. — Я не для того стал королем, чтобы жить, спрятавшись в шкафу…».