Генри Киссинджер - Нужна ли Америке внешняя политика?

Я выражаю свою глубокую признательность Каролине Харрис, ответственной за оформление текста книги, и Джорджу Турянски, заведующему производственным отделом издательства.

За все изъяны этой книги ответственен только я один.

Я посвятил эту книгу моим детям Элизабет и Дэвиду и моей невестке Александре Рокуэлл, которые дали мне повод гордиться ими и той дружбой, которая существует между нами.

На заре нового тысячелетия Соединенные Штаты заняли господствующее положение, которое не сравнится с положением величайших империй прошлого. На протяжении последнего десятилетия прошлого столетия господствующее положение Америки стало неотъемлемой составной частью международной стабильности. Америка посредничала в спорах по ключевым проблемным точкам, став, в частности на Ближнем Востоке, составной частью мирного процесса. Соединенные Штаты были до такой степени привержены этой роли, что почти автоматически выступили в качестве посредника, временами даже без приглашения со стороны вовлеченных в дело участников – как это было в споре по вопросу о Кашмире между Индией и Пакистаном в июле 1999 года. Соединенные Штаты рассматривали себя как источник и генератор демократических институтов по всему земному шару, все чаще выступая в качестве судьи в вопросах честности проведения иностранных выборов и применения экономических санкций или иных форм оказания давления, если реалии не соответствовали установленным критериям.

В результате этого американские войска оказались разбросанными по всему миру, от равнин Северной Европы до линий конфронтации в Восточной Азии. Такие «пункты спасения», свидетельствующие о вовлеченности Америки, превращались, в целях поддержания мира, в постоянный военный контингент. На Балканах Соединенные Штаты выполняют совершенно такие же функции, какие выполняли Австрийская и Оттоманская империи на рубеже прошлого столетия, а именно: поддержания мира путем создания протекторатов, размещенных между воюющими друг с другом этническими группами. Они господствуют в международной финансовой системе, представляя собой единственно крупнейший фонд инвестиционного капитала, являясь наиболее привлекательной гаванью для инвесторов и крупнейшим рынком для иностранного экспорта. Американские стандарты поп-культуры задают тон во всем мире, даже если они подчас вызывают вспышки недовольства в отдельных странах.

Наследие 1990-х годов породило такой парадокс. С одной стороны, Соединенные Штаты стали достаточно мощной страной, чтобы быть в состоянии настоять на своем и одерживать победы так часто, что это вызывало обвинения в американской гегемонии. В то же самое время американские наставления для остального мира зачастую отражали либо внутренние давления, либо повторения принципов, извлеченных еще со времен холодной войны. А в результате этого выходит, что господство страны сочетается с серьезным потенциалом, не соответствующим многим течениям, которые оказывают воздействие и в конечном счете преобразуют мировой порядок. Международная арена демонстрирует странную смесь уважения и подчинения американской мощи, которая сопровождается периодическим озлоблением по отношению к их наставлениям и непониманием их долгосрочных перспективных целей.

По иронии судьбы, превосходство Америки часто трактуется ее собственным народом с полным безразличием. Судя по освещению в средствах массовой информации и мнений в конгрессе – этим двум важнейшим барометрам, – интерес американцев к внешней политике находится на небывало низком уровне 1. Отсюда благоразумие заставляет честолюбивых политиков избегать обсуждения внешней политики и определять лидерство скорее как отражение текущих народных ощущений, нежели вызов, необходимый для поднятия планки для Америки в расчете на достижение большего, чем у нее имеется. Последние президентские выборы стали третьими в ряду тех, во время которых внешняя политика серьезно не обсуждалась кандидатами. Особенно в 1990-е годы, если смотреть с точки зрения стратегических планов, американское превосходство вызывало меньше эмоций, чем ряд принимавшихся специальных решений, предназначенных для того, чтобы понравиться избирателям, в то время как в экономической области превосходство было предопределено технологическим уровнем и вызвано беспрецедентными достижениями в производительности труда Америки. Все это дало повод для того, чтобы попытаться действовать так, будто Соединенные Штаты больше вовсе не нуждаются в долгосрочной внешней политике и могут ограничиться реакцией на вызовы по мере их возникновения.