Александр Черенов - О ВЫСОЦКОМ, О «БИТЛЗ», О ЖУКОВЕ… И О СЕБЕ

А я уже и забыл о том, как просил: «Дедушка Константин Макарыч, забери меня отсюда!»! С удивлением и дрожью в руках я разорвал конверт. На фирменном бланке «Общества защиты русскоязычного населения в Казахстане» было отпечатано всего две строки: «Уважаемый господин такой-то! Ваша просьба рассмотрена и признана подлежащей удовлетворению. В ближайшее время наши сотрудники свяжутся с Вами для дачи инструкций». Письмо было подписано «оригинальной» русской фамилией: то ли Иванов, то ли Петров.

Через два дня мне действительно позвонили. «Товарищ на том конце провода» уточнил мои реквизиты, частично «сдал» свои, после чего предложил мне… добраться поездом до города Курган, находящегося уже за пределами Казахстана. На мой удивлённый вопрос «А при чём тут Курган?!» «товарищ» ответил, что представителей их «Общества добрых самаритян» казахские националисты на территорию республики не пускают.

Объяснение прозвучало вполне правдоподобно и убедительно. Я уже раздумал удивляться дальше, но, как оказалось, поторопился. «Обзвоните, пожалуйста, следующих господ, а то мы сами не можем дозвониться до них, а „висеть“ на телефоне дорого!». И мне был «вручён» список из пяти жителей нашего города. Фамилии двух русскоязычных звучали совсем не «русскоязычно»: один – явный узбек, другой – «не менее явный» татарин.

«А эти – с какого боку?!» – не выдержал я. На том конце растерялись. И лишь спустя несколько секунд дрогнувший голос попытался рассмеяться: «Точно – чёрт с ними!». Мне бы насторожиться: «Выходит, всё равно, кого?!», но я не насторожился. Не насторожился я и желанием «богатеньких филантропов» сэкономить на звонках. Оставшихся соискателей заморского счастья я честно обзвонил, сказал дома, что поеду всего лишь на разведку – и отбыл в Курган…

Таких, как я, «беженцев», набралось две дюжины. Некоторые были с жёнами и детьми, и почти все – с багажом. На их фоне я выглядел легкомысленным туристом: «omnia mea mecum porto». Нам устроили перекличку – и предложили пройти на посадку… в вагон поезда, следующего маршрутом Курган – Москва. Всё было настолько неожиданно, что я едва успел звякнуть домой: «Слетаю, и если что не так – сразу же назад!».

В Москве мы не задержались, и сразу же отправились в Шереметьево. Наши провожатые суетились, слегка нервничали, но это не настораживало: «везут очередную партию беженцев». И только, когда мы прошли пограничный контроль, что-то ёкнуло у меня в сердце: «Слишком всё это просто для того, чтобы оказаться правдой». Но было уже поздно: тётенька стюардесса пригласила нас на борт «ветеранистого» «Боинга».

От Москвы до Монреаля (прямого рейса до Калгари не было) лететь больше семнадцати часов. Достаточно для того, чтобы «поумнеть задним числом». Поэтому настроение, после первых минут эйфории, дружно испортилось у всех. Почему-то. В Монреале мы тоже не задержались: рейс на Калгари отправлялся через два часа после нашего прилёта. Так, что даже города я не успел осмотреть – только окрестности Международного аэропорта…

И, вот, наконец, Калгари. Когда мы вышли из здания аэровокзала, я увидел длинный автобус с зашторенными окнами, и вдруг подумал: «За нами». Я не ошибся: нам подали именно этот автобус. «Приглашение на посадку» было исполнено приказным тоном. От былой вежливости наших провожатых и следа не осталось. Всю дорогу, пока нас везли куда-то под цепкими взглядами «принимающей стороны», в мозгу крутилась одна лишь давно и не мной избитая мысль: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

Спустя час автобус остановился – и нам предложили выгружаться. И только здесь я понял, если не всё, то многое. Выбеленные известью одноэтажные домики, больше похожие на бараки, длиннющий забор – и колючая проволока, обвивающая фарфоровые изоляторы на толстых столбах. Мордастые бугаи с овчарками на коротких поводках ничем не напоминали пионервожатых. Я никогда не был в концлагере – даже на экскурсии – но видел картинки. На инсценировку для толстосумов, жаждущих острых ощущений, это не походило: мы больше смахивали на голодранцев. А ведь какой-то «благодетель» потратился. Значит, предстоял «расчёт за сыр»…

В начале девяносто седьмого в какой-то газетёнке, в самом её «подвале» на последней странице, мне попадается на глаза скромное объявление об оказании помощи русскоязычному населению республики в переезде на «ПМЖ» в Канаду. Чем зацепило меня это объявление, чёрт его знает. Скорее всего, момент оказался подходящий: классическое «безрыбье».