Александр Черенов - О ВЫСОЦКОМ, О «БИТЛЗ», О ЖУКОВЕ… И О СЕБЕ

Мы с коллегой шутили минуты две, не больше. Ровно столько времени нам понадобилось для того, чтобы увидеть себя застрявшими в плотных слоях лежащих впритык друг к другу человеческих тел. Это уже потом мы определились с методой: один дежурит наверху, у ограждения, а другой ждёт его «целеуказания» внизу, чтобы успеть первым к освободившемуся лежаку.

Так мы маялись полтора дня, а потом решили мигрировать. Сели на борт «Кометы» – и в путь, на поиски лучшей доли. До Алушты ничего приличного в плане хотя бы галечника нам не попалось. Но когда мы прибыли в Алушту, то пожалели о том, что не высадились где-нибудь по дороге. Во-первых, то что «алуштяне и гости нашего города» полагали городским пляжем, таковым не являлось. Разве можно считать пляжем узкую полоску грязного галечника, к тому же, забитую «пережаренными» телами курортников «под завязку», как сельдь в бочке?! «Пипл» принимал солнечные ванны даже на бетонных парапетах: других «свободных лежаков» в наличии не имелось!

А, во-вторых, даже этот якобы пляж оказался закрыт санинспекцией аккурат с нашим появлением: городская канализация в очередной раз прорвалась в море. Нам даже посчастливилось лично видеть это, как оказалось, не редкое и совсем не природное явление. Мы не только видели, но и слышали носом, как тугая, метровой толщины, грязно-зелёная змея канализационных выбросов медленно извивалась в прибрежных водах, которые цветом и прозрачностью ненамного отличались от канализации. На десятки метров вокруг всё благоухало ароматами жизнедеятельности города.

Лучшее, что мы могли сделать, так это спешно эвакуироваться в безопасное место. На прощание мы отведали местного рислинга из автоматов, которые в других местах Союза предлагали газированную воду. Стакан винца стоил всего двугривенный, и, честно говоря, монета с вином стоили друг друга. Нашего совместного с приятелем мужества хватило только на полстакана. Хотя, чего мы ещё могли желать за двадцать копеек?! Не бургундского же урожая тысяча восемьсот какого-нибудь года!

В поисках лучшей доли мы вновь «оседлали» Комету» и двинулись вдоль берега. На пляж в этот день нам попасть так и не довелось, но зато мы побывали в «Артеке», Гурзуфе и Никитском ботаническом саду. «Артек» ничем особенно не запомнился, если не считать способа проникновения: через забор. Побродили по территории, посмотрели – и скептически покривили щеками: «Рядовой товарищ» – а разговору-то!». И действительно: за забором обстановка была ничуть не хуже. И, если бы не крутизна подъёма, то даже интереснее: кипарисы, лавры, магнолии – по обе стороны тропы! А дух от них такой, что одурманивает мгновенно!

А, вот, два других визита отложились в памяти добром. В Гурзуфе мы побродили по узким, кривым улочкам, под острым углом идущим от побережья вверх. Мы ходили и дивились местным саклям, вырубленным в скальных монолитах. Если не изменяет память, на паре дверей мы даже видели мемориальные таблички на тему кратковременного пребывания здесь писателей Чехова и Короленко.

Никитский ботанический сад запомнился простотой доступа, отсутствием навязчивого сервиса, возможностью бродить, где угодно и сколько угодно, отличной погодой и благоуханием целых морей тропической и субтропической флоры. А ещё мы с приятелем едва не угодили в кино: нас ангажировали на роль «праздной публики, совершающей вечерний променад». Как раз, в это время здесь снимался фильм «Белый пудель» по рассказу А. Куприна, и ассистенты режиссёра «отлавливали подходящий материал». Мы подошли фактурой, но не пропиской: материал требовался исключительно местный. В итоге, «плакали» наши пять рублей за день съёмок.

На следующий день мы «заправились» с утра пораньше, и «пошли другим путём» – в направлении Алупки. По дороге заглянули в Мисхор, оперативно ужаснулись… и скоренько загрузились обратно в «Комету». «Ласточкино гнездо» привлекало обещанной возможностью отведать наверху хороших вин и коньяков, но крутизна и длина подъёма напрочь отбивали всякое желание, заставляя вспомнить народную мудрость про овчинку, которая не стоит выделки.

Уже через полчаса пребывания в Алупке мы поняли: наше! «От добра добра не ищут», тем паче, что за Воронцовским дворцом мы нашли затерянный в зарослях спуск к дикому пляжу, на котором к моменту нашего появления отдыхало всего две семейные пары. Поначалу нам вряд ли обрадовались, но когда мы появились на следующее утро, то по дружелюбным улыбкам поняли, что «зачислены в ряды аборигенов».