Дарья Максимович - Соль земли. Люди, ради которых стоит узнать Россию

Иногда просто не верится, даже мне, в те подвиги, которые на самом деле имели место. Как-то мы вели работы в донском хуторе Нижнемитякин, и местные рассказали такую историю. Это был в 1942 году. Наша армия отступала к Волге, бросали технику, боеприпасы. Вот еще один танк, КВ-1, остановился на пригорке, вроде как тоже сломался. Так местным сказал молодой лейтенант, который (как и мы) пришел к ним за водой. А скоро в хутор ворвались немцы: три танка и мотоциклисты. На русский танк даже не обратили внимания: были уверены, что он сломан, брошен. И вдруг КВ-1 ожил, открыл огонь, да такой меткий! Двумя выстрелами подбил два немецких танка, пулеметом срезал мотоциклиста.

Спустя час к хутору подошла целая танковая колонна немцев, потом еще одна! Местные насчитали больше ста машин. Наш танк занял удобную тайную позицию и принял два катастрофически неравных боя. Из первого вышел победителем, во втором был подбит, но ценой жизни двух десятков немецких танков и их экипажей.

Когда я эту историю услышал, не поверил: один наш танк против ста немецких? Да ну, фантастика какая-то. Наверное, умножили на десять. А потом почитал боевые донесения, и действительно, был такой человек, командир экипажа, в мирной жизни почтальон из Татарстана, Семен Коновалов, и был такой подвиг. Он получил Героя Советского Союза посмертно: все были уверены, что Семен погиб. А он спустя месяц вернулся в свою часть, да еще и на немецком танке!

И никто до недавних пор не знал об этом подвиге, хотя он один из самых серьезных за всю историю Великой Отечественной. Я написал документальный рассказ, и по мотивам этого рассказа Константин Максимов в 2018 году снял фильм «Несокрушимый». Приукрасил режиссер, конечно, немного: девушку Коновалову придумал. Ну, чтобы всем было интересно смотреть. А вообще жизнь такие сценарии пишет – нам и не снилось.

Вот уже несколько лет работники Музея истории Екатеринбурга проводят документальный аудиоспектакль по городским местам, связанным с периодом Большого террора в СССР. В основе «Маршрута памяти» (так называется спектакль) – десятки интервью с родственниками расстрелянных в Свердловской области в 1937—1938 годах. Дополняют их выдержки из дел репрессированных и исторических документов.

Мы поговорили с организатором проекта, директором Музея истории Екатеринбурга Сергеем Каменским о том, как новые форматы помогают лучше понять историю и почему о прошлом надо научиться говорить другим языком.

Из аудиоспектакля «Маршрут памяти» – свидетельствует Майя Вукулова, дочь репрессированного свердловчанина Семена Вукулова:

«Когда забрали отца, дом у нас тоже отобрали. Мы жили в землянке у какой-то старухи. Потом мы с мамой, Евдокией Ивановной, пришли на вокзал, она меня посадила на лавочку и сказала: «Посиди, я скоро приду». Я сидела до темноты, ждала, но она больше не пришла. Я сижу реву… Я ее больше не видела. Мне сказали, что мать волки разодрали. В те годы очень много волков было. Тетка, у которой мы жили, пришла и забрала меня с вокзала. «Вот, – говорит, – от твоей мамки только котомка осталась». Когда брата Сергея стали забирать на фронт в 1941 году, он меня посадил на поезд и сказал: «Запомни станцию, на которой ты родилась, с какого ты года и фамилию, имя, отчество». Но я не запомнила, то ли Вера, то ли Валя. А в детдоме меня назвали Майей. Я родилась в 1931 году, но меня записали 1928-м.

И еще он сказал: «Никому не говори, что отец у тебя – «враг народа». После войны брат по всем детским домам меня искал. Так и не нашел, умер».

– В конце 2016 года в состав нашего музея вошло здание на 12-м километре Московского тракта: оно находится на территории Мемориала жертв политических репрессий. Чтобы сделать там полноценный музей, нужно было собрать материал по теме. Стали искать тех, чьих семей коснулись репрессии, чтобы записать интервью с ними. Мы понимали, что тема эта до сих пор очень сложная, неоднозначная и лучше всего будет восприниматься через конкретные человеческие истории, а не через цифры, факты и рассуждения. В итоге получилось собрать около сотни историй живущих сегодня людей, чьи родственники стали жертвами репрессий в Свердловске в 1937—1938 годах.