Игорь Милорадов - Прогрессор

Эти два человека дополняли друг друга, поэтому эффективность работы коллектива была очень высокая.

Хочу вам рассказать об одном интересном эпизоде. Я находился, как и другие, в лаборатории, где располагалось экспериментальное оборудование. Вбегают Игорь Александрович и Виктор Васильевич и спрашивают, есть ли у нас такая катушка и труба, которую можно вставить внутрь катушки? Мы, ничего не понимая, зачем, моментально это все находим. А есть ли у нас медная болванка, которую можно вставить в трубу? Мы находим и медную болванку. Потом они просят эту болванку бросить в эту трубу, не включая обмотку. Болванка разгоняется и ударяется о пол. Дальше они просят включить обмотку и бросить болванку. Болванка, разгоняясь по трубе (мы слышим, как она разгоняется), не ударяет о пол. Виктор Васильевич говорит: «Этго я и ожидал!» – поворачивается и уходит с Игорем Александровичем. Этот эксперимент «на коленях» подтвердил их идею о возможности создания эффективного линейного тормоза на тех же принципах индукционно-динамической компрессии магнитного поля. Впоследствии с 1971 по 1973 год под руководством непосредственно Игоря Александровича мы выполняли уникальную хоздоговорную работу с одним из предприятий Томска и создали установку по испытанию радиоэлектронной аппаратуры на ударное воздействие. Результаты работы по этой тематике стали одной из глав моей диссертационной работы. Этот пример показывает, насколько эффективно они работали в паре.

Установка для испытания аппаратуры на ударное воздействие

Эта установка, которую мы впоследствии создавали с Игорем Александровичем, которую курировал научный руководитель Виктор Васильевич, содержала более 700 элементов. На всю установку была составлена документация и передана заказчику. Параллельно велись работы и по исследованию самого индукционно-динамического двигателя. В большей степени этим занимались в этот период все остальные сотрудники лаборатории под руководством Виктора Васильевича Ивашина.

Не смотря на то, что в любых ситуациях Игорь Александрович был предельно интеллигентен, в нем жил мальчишка, позволяющий себе немного «пошкодить». Помню, мы создали мощный индукционно-динамический пресс размером с двухсотлитровую бочку, который при работе создавал удар, от которого стулья и столы подпрыгивали, а тут какая-то комиссия в институт пожаловала, ну и конечно директор института обещал привести ее в нашу лабораторию, как разрабатывающую уникальную технику. Игорь Александрович попросил меня заменить резиновый демпфер, уменьшающий грохот от удара на лист железа, что и было немедленно выполнено. Не забуду, как от грохота проверяющее лицо в испуге рефлекторно ухватился за руку директора, и хитренькую улыбку довольного Игоря Александровича. Вообще, мне тогда казалось, что он недолюбливает «начальников».

В 1973 году Виктору Васильевичу Ивашину было предложено стать заведующим кафедрой в Тольяттинском политехническом институте, и он согласился на это.

Он предложила нескольким своим сотрудникам, Ивану Михайловичу Чуркину, Николаю Александровичу Иванникову, мне, Игорю Александровичу Милорадову переехать в Тольятти, чтобы одновременно работать на кафедре, вести преподавательскую деятельность и продолжать заниматься научно-исследовательской работой. Мы согласились, и определяющим в моем решении был разговор с Игорем Александровичем. Когда он мне обрисовал целесообразность такого решения, я почувствовал, что этот человек, который на 10 лет меня старше, готов патронировать меня, поддерживать в жизни, помогать человеку, который никогда не жил один, всегда жил с родителями. Для меня это было очень важно. Не могу сказать, что мы сдружились, но мы были близки по мироощущению с Игорем Александровичем в тот период времени.

Ударный стенд: слева направо Перцев В., Плотников С., Милорадов И., Кольцов П.

От института ядерной физики, где мы работали, до моего дома был приблизительно километр, а дальше километр по тому же пути до квартиры, где жил Игорь Александрович. Поэтому часто мы шли вместе, разговаривали. Я понял, что этот человек чрезвычайно надежный: его отношение к человеку не зависит от каких-то сиюминутных желаний, от ветра, который дует. Мне хотелось считать себя другом этого человека.