Дж. Б. Маккиннон - День, когда мир перестал покупать

Когда Ли выступил с докладом о своих исследованиях на конференции в Чикаго в 1966 году, другой антрополог, Маршалл Салинс, так отреагировал на новые данные: «Это был, если вдуматься, прообраз общества всеобщего благоденствия», – сказал он. Похоже, существовало два разных пути, которыми люди могли достичь удовлетворения желаний и потребностей каждого. Первый из них – много производить, а второй – мало желать. Для жу|’хоанси и других культур охотников-собирателей, по словам Салинса, характерно «благоденствие без изобилия» – образ жизни с небольшим количеством потребностей, легко удовлетворяемых за счет окружающего ландшафта. (Генри Дэвид Торо следовал по стопам жу|’хоанси, когда, как утверждается, говорил: «Я становлюсь богатым, уменьшая количество своих желаний».) Отмечая, что охотники-собиратели часто накапливают меньше пищи и других материалов, чем можно было бы с легкостью добыть, Салинс задавался вопросом о «внутреннем смысле работы не на полную мощность». Возможно ли, добавлял он, что такая сдержанность способствует более полноценной, умиротворенной жизни, чем бесконечная погоня за деньгами и имуществом? Ученые сошлись на том, что ответить на этот вопрос затруднительно по самой горькой из всех возможных причин.

«Быстро приближается время, – записали они в тексте к конференции, – когда не останется охотников, которых можно было бы изучать».

У самих охотников-собирателей были другие планы, и они выстояли, несмотря на безжалостные нападения на их земли и культуру. Ден|уи, уединенная в пустыне в конце длинной песчаной тропы, – это одна из деревень жу|’хоанси, где, как говорят, пока еще силен «охотничий дух». На первый взгляд, Гǂкao производит впечатление человека, который всегда был охотником-собирателем, незнакомым с суматохой глобализованного мира. В действительности это не так. Некоторое время он служил в южноафриканской армии, а позже устроился на правительственную работу в Цумкве и зарабатывал деньги, чтобы тратить их в магазинах. Он смотрел телевизор, ездил на транспортных средствах, ел еду, импортируемую со всего мира, был свидетелем появления мобильного телефона. Ему всегда казалось, что это сомнительный, ненадежный, уязвимый образ жизни, почти полностью зависящий от неподконтрольных ему сил.

Потом он перестал. Он предпочел оставить этот образ жизни позади.

«Все это время я думал о том, чтобы вернуться к старым знаниям. Это всегда было моей мечтой, – говорит Гǂкao. – Я снова приехал в деревню и останусь здесь навсегда, буду охотиться».

Возможно ли, что и остальные из нас однажды решат оставить потребительскую культуру в прошлом? Возможно ли, что мы постигнем «внутренний смысл работы не на полную мощность» вместо изнурительно суетного цикла „зарабатывай-трать“, открытой конкуренции за статус в эпоху социальных сетей и реалити-шоу, а также явного разрушения всей планетарной системы, обеспечивающей нас одеждой, автомобилями, гаджетами и развлечениями? Все больше и больше людей считают, что нам суждено перейти к более простому существованию, если не благодаря некоему великому пробуждению, то в результате коллапса цивилизации под собственным весом. Возвращение Гǂкao к жизни, в которой мало потребностей и еще меньше желаний, высвечивает наши надежды и страхи по поводу такого исхода, показывая, с одной стороны, что наши древние человеческие души способны стремиться к простоте, а с другой – что это прямой путь в каменный век.

Двадцать первое столетие резко выделило острую дилемму: мы должны перестать покупать, однако мы не можем. На рубеже нового тысячелетия, по мнению экспертной комиссии ООН по международным ресурсам, потребление стало важнейшей экологической проблемой, каковой прежде считался рост численности населения. Если говорить об изменении климата, вымирании видов, истощении водных ресурсов, токсическом загрязнении, обезлесении и других кризисах, то индивидуальное потребление каждого из нас имеет большее значение, чем то, сколько нас на планете. В среднем житель богатой страны потребляет в тринадцать раз больше, чем бедной. С точки зрения воздействия на окружающую среду это означает, что рождение ребенка в США или Канаде, Великобритании или Западной Европе равносильно рождению тринадцати детей в такой стране, как Бангладеш, Гаити или Замбия. Растить двоих детей в богатой стране – все равно что иметь двадцать шесть детей в бедной.

Вот уже на протяжении нескольких десятилетий мы наблюдаем почти непрерывный рост потребления всех основных природных ресурсов, от нефти до драгоценных камней, от гравия до золота. Мы эксплуатируем планету в 1,7 раза быстрее, чем она способна восстанавливаться. Если бы все потребляли, как средний американец, это происходило бы в пять раз быстрее. Представьте, если бы мы тратили весь свой годовой доход, а затем брали свыше половины от этой суммы из сбережений, которые планировали передать своим детям, и тратили их тоже.