Болат Шакипов - По велению сердца… Заветные надежды. Очерки. Из серии «ЖЗЛ»

Грин открыто дидактичен, то есть его произведения основаны на ясной системе ценностей и предлагают читателю принять и разделить с автором эти идеалы. По мнению критиков, при всём своеобразии творчества Грина, основные его ценностные ориентиры находятся в русле традиций русской классики. Исходя из идейных мотивов прозы писателя критики сформулировали краткие выводы: он – моралист, талантливый защитник традиционных для русской литературы гуманистических нравственных идеалов: « В большинстве своём произведения А. Грина – это поэтически и психологически утончённые сказки, новеллы и этюды, в которых рассказывается о радости сбывающихся фантазий, о праве человека на большее, чем простое „проживание“ на земле. Это и о том, что земля и море полны чудес – чудес любви, мысли и природы, – отрадных встреч, подвигов и легенд… В романтике гриновского типа „покоя нет“, „уюта нет“, она происходит от нестерпимой жажды увидеть мир совершеннее, возвышеннее и потому душа художника столь болезненно реагирует на всё мрачное, скорбное, приниженное, обижающее гуманность ».

Как считает критик Корнелий Зелинский: «… А. Грин не просто мечтатель, а воинственный мечтатель ». Рассуждая о стиле писателя, он приходит к следующему выводу: «В вечной охоте за мелодией поэтической фантазии Грин научился сплетать такие словесные сети, так вольно, упруго и тонко оперировать со словом, что его мастерство не может не привлечь нашего рабочего интереса… Грин в своих фантастических новеллах создает такую игру художественных форм, где содержание передаётся также и движением словесных частей, свойствами затруднённого стиля».

Поэт Леонид Мартынов, почитавший творчество Александра Грина, в конце 1960-х годов обращал внимание современников на то, что « Грин был не только прекрасным романтиком, но одним из блестящих критических реалистов ». В придуманной стране, которую благодаря критику К. Л. Зелинскому получила название « Гринландия происходит действие многих его произведений, в том числе самых известных его романтических книг-романов.

Это и «Бегущая по волнам » и др., это и феерия-повесть «Алые паруса». В числе первых этот шедевр оценил Максим Горький, часто читавший гостям эпизод появления перед юной мечтательницей Ассоль – главной героиней феерии – сказочного корабля с алыми парусами.

Образец гриновского стиля можно понять на примере из « Алых парусов »: « Ассоль умела и любила читать, но и в книге читала преимущественно между строк, как жила. Бессознательно, путём своеобразного вдохновения она делала на каждом шагу множество эфирно-тонких открытий, невыразимых, но важных, как чистота и тепло. Иногда – и это продолжалось ряд дней – она даже перерождалась; физическое противостояние жизни проваливалось, как тишина в ударе смычка, и всё, что она видела, чем жила, что было вокруг, становилось кружевом тайн в образе повседневности ».

Ассоль и капитан Грей

Даже жанр его произведений определить трудно. Иногда книги Грина относят к фантастике (или фэнтези), но сам он против этого протестовал. Юрий Олеша вспоминал, что как-то выразил Грину своё восхищение замечательной фантастической идеей летающего человека (« Блистающий мир»), но Грин даже обиделся: «Это символический роман, а не фантастический! Это вовсе не человек летает, это парение духа».

Узнав о Февральской революции, Александр, не смотря на то, что скрывался в Финляндии, вернулся в Петроград, а весной 1917 года он написал рассказ-очерк « Пешком на революцию», свидетельствующий о надежде писателя на обновление. И. С. Соколов-Микитов вспоминал, как они с Грином « жили тревогами и надеждами тех дней» Вскоре революционная действительность разочаровала писателя. Он говорил: « В моей голове никак не укладывается мысль, что насилие можно уничтожить насилием».

Александр Грин грустно отмечал: « Эпоха мчится мимо. Я не нужен ей – такой, какой я есть. А другим я быть не могу. И не хочу». «Пусть за всё моё писательство обо мне ничего не говорили – как о человеке, не лизавшем пятки современности, никакой и никогда, но я сам себе цену знаю».

В годы борьбы с космополитизмом Александр Грин, как и многие другие деятели культуры (А. А. Ахматова, М. М. Зощенко, Д. Д. Шостакович), был в советской печати заклеймён как « космополит», чуждый пролетарской литературе, «воинствующий реакционер и духовный эмигрант ». Книги Грина в массовом порядке изымали из библиотек. Между тем книги « советского романтика» Грина продолжали издаваться в СССР вплоть до 1944 года. В блокадном Ленинграде транслировались радиопередачи с чтением « Алых парусов » (1943), в Большом театре прошла премьера балета « Алые паруса». В 1945 году вышла повесть Л. И. Борисова « Волшебник из Гель-Гью » об Александре Грине заслужившая похвалы К. Г. Паустовского и Б. С. Гриневского.