Мария Алиева - Египет. Все тонкости

На третий этаж ведет пока только лестница, и там есть стены. В этом семейном доме квартиру могут иметь мой сын или его кузены – сыновья братьев мужа. Девочки в семейном доме тоже могут жить. Но, как показывает практика, чаще всего они выходят замуж и уходят в дом к мужу. Потому что предоставить жилье для семейной жизни – привилегия мужчин.

Окна в таких домах небольшие и находятся высоко. Это делается для того, чтобы солнце не накаляло помещение. А еще дома строятся очень близко, буквально стена к стене. Чтобы соседи не были свидетелями частной жизни соседнего дома, окна стараются делать высоко, ближе к потолку.

На балконе сушится белье и всегда стоит корзина с веревкой. Если не хочется спускаться вниз, в ней всегда можно что-то передать: ключи, телефон. Или купить что-то в маленьком магазинчике у дома – в корзинке спустить деньги вниз и получить товар, который тебе понадобился.

Честно говоря, моя квартира в Хургаде мало чем напоминает египетский семейный дом. И даже квартиру из этого семейного дома.

В нашей хургадинской квартире из египетского только муж да газовый баллон, который часто можно встретить в египетских домах. Во всем остальном мой быт мало чем отличается от вашего.

Мы не едим на полу, с моего балкона не слышно звуков азана, и корзинку мы не спускаем. Кушаем мы русскую кухню, накладываем не в миллион тарелок, а обычно, порционно. По квартире мы не ходим в обуви, как принято во многих египетских домах. У нас даже нет дежурных туалетных тапочек, потому что в туалете всегда сухой пол. У нас не включен телевизор на всю. Чаще всего он у нас вообще не включен, мы его не смотрим.

Многие слушают мои рассказы про семейный дом и говорят: «Я бы так жить не смогла. Столько народу в доме, никакого личного пространства».

Я, честно признаться, тоже бы не смогла. Поэтому в такой колорит мы погружаемся лишь на время, в гостях у родственников. Меня уже давно ничто не раздражает. Мне всегда все интересно, потому что я знаю, что в моем доме не такие порядки.

Даже если придется однажды переехать жить в деревню, я вряд ли буду разводить птиц и заниматься хозяйством. Скорее всего, я привезу с собой микроволновку, мультиварку и первым делом узнаю все сервисы доставки еды.

Я никогда не забуду свою первую поездку в семейный дом в Каире, будучи еще невестой. Первая встреча с родителями мужа. Дом тогда еще только начинал строиться. Потихоньку обрисовались кирпичные стены первого этажа. В будущих комнатах – куры и утки. Это мама привезла из деревни на знакомство с невесткой – хотела меня порадовать, показать достаток. Из мебели какой-то один диван, да пара стульев.

Тогда я еще не переехала жить в Египет, а просто решила проверить себя. Что будет, когда я узнаю эту жизнь изнутри? Мое ли это?

Мы зашли в нечто похожее на дом. Уже с порога я поняла, что сейчас все начнется… и понеслось!

Братья жали руки, незнакомые женщины обнимались и расцеловывали меня в щеки по многу раз. А я все ждала, когда же эта толпа разойдется, и останутся только самые близкие. А ждала я, как оказалось, зря. Эти 15–20 человек и были самые близкие. Дышать. Мне нечем дышать в такой толпе! Неееет. Это не мое. Мы легли спать, а в голове я уже начала обратный отсчет, когда же наконец закончится мой эксперимент с погружением в Египет и я вернусь в Россию домой.

Наутро вечерние страсти забылись, и я решила с новым настроем взглянуть на ситуацию. Афифи меня спросил, могу ли я что-нибудь приготовить, ну, мол, что я умею вообще. Похвастаться хотел, наверно. Наивный. Я говорю: «Ну, курицу могу». Ее вроде все едят, и готовить быстро…

Все обрадовались, заулыбались, кто-то даже в ладоши захлопал.

А потом внесли ее. Целую. Неощипанную. Живую. Мама дает ее мне, а у куры, клянусь, глаза на мокром месте. И она как бы шепчет: «Только не ты! Только не ты! Хочу быструю смерть». А я, хоть далеко и не «Гринпис», но куру резать отказалась. Как-то это все так неожиданно для меня оказалось. Я-то ждала пакет с заморозкой. Ну, или хотя бы привычного мне вида птицу: без головы, ощипанную и желательно уже порезанную на кусочки.

В голове еще раз мелькнуло: ну точно не мое, скорей бы домой.

И тут пришла бабуленька.

Честно говоря, муж сразу запретил родне мерить меня по меркам египетских невест: мол, смотреть по зубам, волосам, весу – это прошлый век. Главное – это его выбор, и он несет за него ответственность, и никто другой.

Но бабуленькам закон не писан. И, как показала практика, это не зависит от страны проживания. Сидя за обедом, она заприметила мое тощее запястье и подняла высоко мою руку, с возгласом: «Э да? (Что это?)». Все 20 человек оторвались от тарелок и уставились на мою повисшую в воздухе руку. Кто-то даже поперхнулся. Мое детское, дистрофичное запястье явно не вписывалось в критерии хорошей невесты. Наверняка родня подумала: болезная какая-то. Но мы с Афифи отшутились, а будущая свекровь, которая сама очень хрупкая и миниатюрная женщина (впрочем, как и бабуленька), вступилась за меня: «У нас в семье все такие! Не в коня корм!»