Роман Сенчин - Теплый год ледникового периода

То, что защитила сына, не включилась в общий хор уговоров и требований надеть костюм зайчика и идти в актовый зал, тоже подвиг.

«– Мам, ну ты-то хоть веришь, что я не зайчик? Что я Илюша Сомов? <���…>

– Илюша, ты как маленький!

– Ты знаешь, мам, просто не очень хочется смотреть, как там сейчас волк кого-нибудь съест!

– Да ты что? Как съест? Он же не настоящий, он в костюме просто! <���…>

– Мне Владик знаешь, что сказал? <���…> Он сказал, что… если кого-то едят, ну, то есть, съели, зверя там, зайчика, или человека… <���…> Ну, в общем, даже мальчика, если съели, то он умирает, понимаешь? Совсем. И лежит молча, как бабушка Даши Панкратовой. Так что если сейчас один как будто зайчик уже съеден, то, значит, всё не понарошку!

– Ну что ты, Илюшенька! <���…> Я тебе обещаю – тебя никогда не съедят. Ты не умрёшь».

Юля успокаивает сына и невольно думает о безнадёжном Комиссарове: « Я скажу ему, что он поправится… Скажу, что наконец-то окончательно разобрались. Болезнь тяжёлая, но она лечится».

В рассказе вроде бы нет социальности, но это, по сути, очень социальное произведение. Остросоциальное. А как иначе может быть, когда пишешь о человеке в обществе, человеке, который чувствует свою ответственность, который старается хорошо исполнять свои обязанности на работе, свой долг матери…

Краткий пересказ, цитаты, скорее всего, заостряют содержание рассказа, не могут передать того, что это чувство ответственности у героини почти инстинктивное. Она не рассуждает, как бы ей получше устроиться в жизни, хороший ли ей достался муж, где бы найти работу полегче. Она действует, как ей диктует что-то внутри. Человеческая природа плюс какое-то бессознательное сознание, что она – член общества, и без неё, находящейся на этом месте, общество будет беднее, что-то нарушится.

Об этом, в сущности, и многие другие нешумные рассказы и повести Андроновой. И в итоге они выстроились в определённую философию. Философию, которая показывает нам внутренне крепкого человека, которого не сдует даже ураган проблем и несчастий. Не заставит бежать и прятаться. Такой человек будет инстинктивно сопротивляться.

…Мне показалось, что в предыдущих трёх абзацах я написал какой-то пафосный бред. Но чем-то, кроме рассказа, он был вызван. Полез в архив в своём компьютере и без труда нашёл старый, когда-то скопированный из Интернета материал.

Отчёт Дмитрия Орехова о встрече молодых писателей с тогдашним замглавы администрации президента Владиславом Сурковым («МК» в Питере», 2006, 13 декабря).

Вот отрывок:

«Тут выступила Анна Андронова, прозаик из Нижнего Новгорода:

– Вот я – врач. Получаю три тысячи. Выхожу из дома, вижу объявление: набираем водителей мусоровозов. Зарплата -15 тысяч. Так что, на мусоровоз пойти?

– Я бы пошёл – на вашем месте, – ответил Сурков. – Вы знаете, мобильность – это первое условие гибкого, свободного демократического общества. Если мы не хотим менять место жительства, место работы ради чего-то лучшего – наше общество обречено. У нас до сих нор есть города вокруг уже не существующих предприятий. Градообразующего завода уже нет, а люди там живут, и я не знаю на что. Они никуда не хотят уезжать в поисках лучшей доли».

Комментировать слова этого интеллектуала не буду. За ним своя правда – история США, Австралии, многих других процветающих стран, куда в своё время ринулись «в поисках лучшей доли» сотни тысяч людей из Старого Света, в том числе и врачей. Но как-то жутко и противно от сурков-ской философии, и хочется посоветовать её авторам и проповедникам самим уехать «в поисках лучшей доли». Впрочем, они и перемещаются, мобильно, гибко: с одного поста на другой. То в Кремль, то в Белый дом. Могут и в Лондон, если что…

Андронова из больницы не уволилась, за лучшей долей не подалась. Всё у неё по-прежнему: работает, пишет. Да, тут вычитал, третьего сына не так давно родила. Укрепляет своё и мужа древо на родной земле.

Ноябрь 2012 г.

Политический 2012-й наступил на месяц раньше, чем календарный. Не 1 января, а 5 декабря, в день, когда были объявлены результаты выборов в Государственную Думу и на Чистых прудах собрались несколько тысяч недовольных этими результатами. Санкционированный митинг был в итоге разогнан, три сотни человек задержаны, одни из лидеров оппозиции Алексей Навальный и Илья Яшин приговорены к аресту на 15 суток.