Роман Сенчин: Теплый год ледникового периода

Опять разбудили сирены. Нащупал телефон, засветил дисплей. Половина седьмого. Служащие двинулись к офисам… Сколько говорили о Большой Москве, планы всякие публиковали. Ну отстроили её, набили министерствами, комитетами, а центр не разгрузился… Структура государства всё усложняется, штаты бухнут. Недавно видел статистику: сорок восемь процентов трудоспособного населения работает в госструктурах. Из них тридцать два – в Москве.

Сиренят «скорые» и «пожарные». Это давний способ преодолеть пробки. Заказываешь спецавтомобиль и на нем по спецполосе несёшься на работу. Ну, не несёшься, но и не стоишь безнадежно в веренице простых смертных… Лет десять назад, когда почти на всех улицах появились спецполосы, и резко увеличилось число «скорых» и «пожарных», было ощущение, что где-то случилось страшное. Но потом узнали про этот бизнес, привыкли… Иногда президент, премьер, глава МВД требуют прекратить подобный цинизм, устраиваются облавы, но изменений нет. Вообще изменений почти нет ни в чём. Ни в плохом, ни в хорошем…

Оттягивая момент, когда поднимусь, вспоминаю, что снилось. Во сне я шёл по хакасской степи. Хорошо шёл, быстро, не уставая. Загребал руками ковыль, как воду. Впереди были синие горы, а под ними, я знал, Енисей. Бешеный, страшный, только что вырвавшийся из щелей плотины… Зачем-то мне надо было туда, к Енисею, к плотине… И не только этой ночью. Часто снится одно и то же. Уже как кошмар воспринимается. Нет, во сне приятно, и я, кажется, всхлипываю от счастья, а вот когда думаю о сне наяву…

Чёртова информация. Уже лет пятнадцать, ещё с той давней аварии на Саяно-Шушенской ГЭС, временами начинают трезвонить, что плотина вот-вот обрушится, что вся она в трещинах; высчитывают, какую территорию затопит. В зону затопления неизменно попадает и та деревенька, в которой живут мои старенькие родители.

Ведь сколько раз специалисты опровергали трезвон, доказывали, что ничего плотине не угрожает, а эти всё парят и парят мозги россиянам… Правда, говорят, что ГЭС работает уже давно на десять процентов своей мощности (алюминиевый комбинат едва способна питать энергией), но это уже другая проблема. Так или иначе, Абакан, Минусинск и окрестные поселения без света почти не сидят. К регулярным отключениям на час-два давно привыкли.

Что ж, пора. Встаю, потягиваюсь. Суставы хрустят, остатки мышц ноют. Пятьдесят два года, это хоть и немного, но и не юность… В правом боку лежит булыжником печень, над тазом висят переспелыми грушами почки, в груди хрипит и булькает, горло, хоть и бросил курить уже пять лет назад, вечно забито слизью… Впрочем, на вид мне лет тридцать пять примерно. Вообще сегодня сложно увидеть так называемого солидного мужчину. Давно в моде поджарые, стремительные, мобильные. Крупные попросту не выдерживают…

Недавно, к примеру, такой переполох вызвала смерть Первого сверх-вице-премьера Игоря Сечина – прямо во время переговоров о поставках газа в республику Вануату он потемнел и повалился со стула. Сначала подозревали, что это отравление, но в итоге появилось правительственное сообщение, что причиной смерти стала сердечная недостаточность. В народе шепчутся: сильно Сечин переживал, что снова не его выдвинули на пост президента… Теперь обязанности Первого временно возложены на Четвертого сверхвицепремьера Вячеслава Володина.

Включаю приёмник (он у меня традиционно настроен на старое доброе «Эхо Москвы»), начинаю одеваться.

– Этот декабрь убеждает – власть начисто отказалась от здравого смысла! – старческий, но звенящий от возмущения голос Евгении Альбац. – На что власть надеется, совершая эту постыдную рокировку?!

А, повтор вчерашней программы «Полный Альбац», посвящённой выдвижению Дмитрия Анатольевича Медведева на пост президента РФ… Вообще все последние дни об этом только и разговоров в эфире. Информационный повод. А перед этим пару недель обсуждали выборы в Думу. Ничего, страсти, как всегда, схлынут, и всё потечет по-прежнему.

Стараюсь не слушать знакомые до зуда в мозгу слова о беззаконии, угрозе развала страны, требования перемен. Порой Альбац и подобные кажутся мне героями, а порой – наёмниками Запада, как утверждает ТВ. Вопят, вопят о конце России при существующем режиме, но конец всё не наступает и не наступает. Точки невозврата мелькают одна за другой, как столбы за окном поезда…