Луи Бланки: Инструкция к вооруженному восстанию

В тетрадях нет никаких указаний о времени, когда «Инструкция» написана. Мы относим ее к 1867—68 г. потому, что в составленном одновременно с нею воз­звании к парижанам Бланки восклицает; «16 лет неволи!»... и т.д. По содержанию воззвания видно, что этот срок исчисляется с момента декабрьского переворота Луи-Бонапарта (1851 г.).

К инструкции приложены упомянутые три воззвания.

Эта программа — всецело военная — нисколько не затрагивает ни по­литического, ни социального вопросов, которым здесь не место. Само со­бою разумеется, что революция должна совершиться в пользу труда и против тирании капитала и воссоздать общество на основах справедливости.

Восстание в Париже по старым методам в настоящее время не имеет никаких шансов на успех.

В 1830 г. одного лишь народного порыва было достаточно для того, чтобы ниспровергнуть правительство, захваченное врасплох и поверженное в ужас вооруженным восстанием — неслыханным и непредвиденным событием. Это было пригодно лишь для одного раза. Урок пошел на пользу прави­тельству, которое, будучи создано революцией, осталось все же монархи­ческим и контрреволюционным. Оно принялось за изучение уличной войны и вскоре вернуло себе в этом деле естественное превосходство искусства и дисциплины над неопытностью и неорганизованностью. Однако, скажут нам, народ победил в 48 г. методами 1830 г. Допустим, но не будем обольщаться. Февральская победа — лишь случайная удача. Если бы Луи-Филипп серьезно защищался, перевес остался бы на стороне мундиров.

Доказательством этому служат июньские дни. Тогда-то можно было видеть, сколь гибельна была тактика или, лучше сказать, отсутствие тактики восстания.

Никогда восстанию не представлялось лучшего случая: оно имело десять шансов против одного. С одной стороны, правительство в состоя­нии полной анархии, деморализованные войска; с другой — единодушно восставшие рабочие, почти уверенные в успехе.

Почему же они потерпели поражение? Из-за отсутствия организации. Для того, чтобы выяснить причины поражения, достаточно проанализировать их стратегию.

Восстание вспыхнуло. Тотчас же в рабочих кварталах возводятся баррикады, они сооружаются где попало, на удачу, во множестве пунктов. Пять, десять, двадцать, тридцать, пятьдесят человек, случайно соединив­шихся, в большинстве невооруженных, начинают опрокидывать экипажи, разбирать мостовые и нагромождать посередине улиц и на перекрестках кучи камней. Большинство подобных заграждений вряд ли оказалось бы препятствием для проезда кавалерии. Порою, соорудив несовершенные укрепления, строители удалялись в поисках ружей и снаряжения.

В июне насчитывали более шестисот баррикад. Не более тридцати из них выдержали на себе всю тяжесть боя. Остальные девятнадцать из двадцати не дали ни одного выстрела. Вот где разгадка победоносных бюллетеней, которые с треском повествовали о захвате пятидесяти бар­рикад, на которых не было ни души.

В то время, как одни подымают уличные мостовые, другие мелкие группы идут разоружать караулы или захватывают порох и оружие у ору­жейных мастеров. Все это выполняется без согласованности и руководства, по прихоти каждого.

Мало-помалу, однако, некоторое число баррикад более высоких, более мощных, лучше построенных привлекает к себе большинство сра­жающихся, которые там и сосредоточиваются. Не расчет, но случай опре­деляет расположение этих главных укреплений. Лишь некоторые из них по какому-то воинскому наитию, впрочем вполне понятному, занимают значительные выходы улиц.

В течение этого первого периода восстания собираются в свою оче­редь войска. Генералы изучают донесения полиции. Они воздерживаются до получения определенных данных от военных действий, не желая потер­петь неудачу, которая деморализовала бы солдат. Лишь вполне ознакомив­шись с расположением инсургентов, они стягивают полки к различным пунктам, которые становятся базой для операций.

Армии стоят друг против друга. Взглянем на их образ действий. Здесь-то и обнаружатся дефекты народной тактики, являющейся основной причиной поражения.

Нет ни руководства, ни общего командования. Нет даже согласован­ности между сражающимися. У каждой баррикады своя особая группа, более или менее многочисленная, но всегда изолированная. Насчитывает ли она десять или сто человек, она не имеет никакой связи с другими постами. Часто нет даже начальника для руководства защитой; если же он имеется, то его влияние сводится почти к нулю. Солдаты действуют каждый по-своему. Одни остаются на месте, другие уходят и приходят, как кому вздумается. Вечером отправляются спать.