Валерий Могильницкий - В долине слез. О великих узниках Карлага

Первое, о чем Нина Вадимовна спросила, прилетев в Караганду, было: как тут наша Карменсита? Так они с мужем называли Ирину Николаевну Кулакову, внешне очень похожую на героиню Мериме и Бизе, великолепно исполнявшую романсы под звуки фортепиано, за которым сидел Чижевский.

На выставке Нине Вадимовне стало плохо. К тому же, стоял сильный мороз, и она совсем разболелась, попав в больницу. Обычно в подобной ситуации в чужом городе человека ждет одиночество. Но разве Ирина Николаевна могла такое допустить? Она часами сидела у кровати, утешала больную, приносила ей все необходимое. А когда Чижевской стало лучше, И.Н.Кулакова с друзьями сопроводила ее в аэропорт и отправила домой, в Москву.

«Спасибо вам, карагандинцы, за память о муже, сказала, прощаясь, Нина Вадимовна. – Я поняла: вы его помните и любите…»

Да, карагандинцы очень любят А.Л.Чижевского. Любили его они и при жизни, когда Александр Леонидович, отбыв свой срок в Карлаге, работал на ссылке в Караганде в различных медицинских учреждениях.

Сам Чижевский чувствовал это, не раз позже тепло вспоминал о своих карагандинских друзьях.

И все же Чижевский постоянно обращался в вышестоящие инстанции в Москву с просьбой вернуть его в столицу, предоставить ему работу в каком-нибудь столичном институте. Его мучила оторванность от важнейших научных центров столицы, известная изоляция от мира ученых… Но всякий раз он получал отказы от «сильных советского научного мира».

В такие дни Ирина Николаевна видела невыносимую печаль в глазах ученого. Ей думалось: как странно, что Чижевский, человек, которого международный конгресс биофизиков охарактеризовал как «Леонардо да Винчи двадцатого века», и спустя годы после отсидки в Карлаге имел в Москве так много недоброжелателей.

А, может, не так уж и странно? К клану псевдо-авторитетных советских академиков он не принадлежал. Рьяные ревнители классовых интересов, жизненным козырем которых было бедняцкое происхождение (они на всех перекрестках кричали: я из рабочих, я из батраков!), продолжали считать его чужаком, белой косточкой из генеральской семьи. Видимо, люди недалекие, лишенные способностей, они просто завидовали Чижевскому, его культуре, уму, умению мыслить своеобразно и пророчески. А вот директор Карагандинского научно-исследовательского угольного института Г.Е.Иванченко сразу, при первой встрече с Чижевским, оценил его научный кругозор, добросовестность в работе, отрешенность от всего личного, корыстного ради общего дела. При этом Александр Леонидович был скромен, никогда не выпячивал себя, не подчеркивал свои заслуги в науке. Знал Иванченко и умение Чижевского повернуть науку в производство, в конкретные дела по спасению здоровья людей в условиях экологического кризиса, вызванного сталинскими индустриальными гигантами, освоением недр земли. Хотели того или не хотели сталинские стратеги, но проблема шахтерских заболеваний в Караганде крепко давала себя знать. Беспристрастная статистика много говорила глазу ученого. У шахтеров росло количество заболеваний рака легких, гортани, туберкулеза, верхних дыхательных путей, бронхиальная астма… Загрязнение атмосферы угольной пылью в шахтах и на поверхности – вот основной бич.

Иванченко знал, что Чижевский давно занимается проблемами аэроионификации зданий. Уже в 1941 году Александр Леонидович решил многие (технические) вопросы аэроионификации, но его необоснованный арест прервал эту важную работу. Почему бы не возобновить ее в условиях Карагандинского угольного бассейна?

«Согласен с вами, – кивнул головой Чижевский. – Вдыхая аэроионы, горняки будут вносить в свой организм как бы дополнительное электропитание. Тем самым активизируется работоспособность их тела, повысится сопротивляемость его к недугам…»

Как рассказал мне краевед Юрий Попов, вскоре директор КНИУИ Г.Е. Иванченко подписал приказ о приеме на работу профессора А.Л.Чижевского. В институте был создан сектор аэроионификации, в который вошли врачи Ю.М. Свердлов, Е.М. Касперович, К.И. Раппопорт, биолог Ю.П. Зябрев, сотрудники И.Я. Бутакова, М.Н. Семенов, А.И. Крашенин, Г.Г. Ускова.

Недавно один из членов этой группы Юрий Петрович Зябрев, ныне кандидат наук, заведующий лабораторией Института гигиены труда и профзаболеваний АН Казахстана, вспомнил:

– Мы начали свою деятельность с создания электроэффмовиальной установки. Чертеж ее имелся у А.Л. Чижевского. Необходимые элементы подобрали от серийно выпускаемого оборудования. Монтаж и наладку вели на заводе КНИУИ. Конструктивно установка представляла люстру, с которой «лился» поток легких аэроионов отрицательной полярности. При отработке методики исследований возник вопрос о физически благотворных дозах аэроионов. Необходимы были счетчики, фиксирующие прохождение аэроионов через определенную площадь. Счетчики были приобретены в Ленинградском университете…