Петр Образцов - Удивительные истории о веществах самых разных

Первую мыловарню археологи обнаружили при раскопках Помпеи, там же были найдены и готовые куски мыла. Однако это мыло было довольно жестким и использовалось только для стирки. В древнеримских термах мылись просто горячей водой, иногда с добавлением уксуса. Хотя покоренные римлянами галлы уже случайно получали нечто вроде мыла – посыпая голову пеплом в дни траура, они заметили, что волосы потом хорошо очищаются. Объяснение этому эффекту следует прямо из первых абзацев этой главки – древесный пепел почти целиком состоит из поташа (калиевой щелочи), с помощью которого мог проходить гидролиз сала на волосах, к тому же часто смазанных жиром. Получался раствор калиевого мыла.

Мыло долго было предметом роскоши и ценилось наряду с дорогими лекарствами и зельями. Даже зажиточные люди (средний класс, по-нашему) не могли себе позволить стирать им белье. Для этого использовали разные глины и сок растений. Стирка была трудным делом, и занимались ею чаще всего мужчины. (В Древнем Риме они, мужчины-прачки, назывались фулонами.)

Настоящее твердое мыло придумали не то арабские алхимики, не то итальянские ремесленники, уже в VII веке образовавшие гильдию мыловаров в Неаполе. До конца XIX века мыли исключительно руки и лицо, мыть же тело или стирать с мылом нижнее белье никому не приходило в голову, в том числе и по соображениям дороговизны самого мыла. От неприятного запаха защищались духами.

С началом XIII века основным производителем мыла стала Венецианская республика. Жир для него получали из домашних животных (в том числе, увы, кошечек и собачек), но для производства высокосортного мыла применяли оливковое масло.

Древняя Русь переняла обычай мыться мылом и само это вещество – как и православную религию – из Византии. Уже в XIV веке мыло упоминается в новгородских берестяных грамотах, а в задачнике следующего века есть вопрос об импортном мыле. Петр I, будучи тираном и грязнулей, однако, всячески поощрял мыловарение – может быть, потому, что при нем оно работало на военно-промышленный комплекс – мыло использовали для стирки сукна и парусины, а впоследствии на ситценабивных и красильных производствах.

Вплоть до конца XIX века при варке мыла использовалась зола от сжигания деревьев. Одним из важнейших предметов экспорта России при том же Петре I был поташ (К 2СО 3) – великий реформатор извел на калиевую щелочь если не половину лесов Европейской России, то порядочную их часть. Из одной столетней сосны можно получить всего‐то несколько килограммов поташа, а в бочку с этой щелочью влезает небольшая рощица. Впрочем, в 1785 году конкурс Парижской академии наук выиграл Никола Леблан, придумавший первый промышленный способ получения соды из обычной поваренной соли. Сжигать деревья больше не требовалось, и уже лет через тридцать мыловары всего мира перешли на искусственную соду.

В Древнем Египте слово «стирка» обозначалось иероглифом, изображавшим две ноги, стоящие в воде, – очевидно, прачки предпочитали топтать белье ногами. Другой вид стирки – битье. Для этого применяли колотушки – доски с ручкой. Били также белье о плоские камни. Особо загрязненные места терли, посыпая их песком. Стирали на доске или мостках на берегу реки.

Следующей ступенью на пути к прогрессу в домашнем хозяйстве стала стирка в корыте. (Да-да, в том самом, которое уже в пожилом возрасте и в «разбитом» состоянии вошло в историю в качестве одного из героев пушкинской сказки о старике и старухе, обитавших у самого синего моря. Кстати, этим ветеранам труда было примерно по 50 лет – женились крестьяне при Пушкине лет в 17, а прожила счастливая парочка вместе «ровно тридцать лет и три года».) Со временем появились приспособления, облегчающие жизнь чистоплотным 50‐летним старушкам. Скажем, в 1852 году русский механик Клифус придумал «цинковый аппарат для стирки белья». Он состоял из все того же корыта и наклонной гофрированной доски, покрытых листовым цинком. Авторы этой книги, давно оставив пору юности мятежной, со всеми ее бурями и страстями, лично видели, как их матушки стирали небогатое белье в корыте с оцинкованной, то есть нержавеющей, доской.

В России Нового времени, в XIX веке, производством мыла занимались в основном иностранцы. Самым известным из них был, пожалуй, некий Брокар, который начал с должности технолога на московской одеколонной фабрике. В эту пору он, подобрав природные ароматизаторы, растворяющиеся в спирте в больших количествах, изобрел не что иное, как духи, а на выручку от продажи патента открыл свое производство – мыловаренное. Он выпускал мыла в виде различных фигур, например, шара или огурца, а для детей – в виде букв алфавита. Однако главным достижением Брокара стало «народное мыло», кусок которого стоил 1 копейку. Этот продукт вызвал революцию в российской гигиене – до этого мыть руки с мылом могли только высшие слои общества, которых во времена юности авторов именовали эксплуататорами и другими нехорошими названиями.