Ермек Турсунов - Кирпич

И тут уже нарисовались серые люди из конторы. Они показали мне корочки в чине подполковника и капитана и предложили выпить по чашечке кофе. За разговором они, как бы между прочим, обронили фразу, что «хорошо бы этого жирдяя Сатыбалдиева» сдвинуть с нагретого места. Типа давай ты сунешь ему взятку и мы его накроем на рабочем месте. Взятку мы, мол, обеспечим.

Сейчас, по прошествии лет, я думаю, что кукловоды, стоявшие за этим делом, рассчитали все правильно. Сатыбалдиев ставленник Ал тынбека. Удар по Сатыбалдиеву это удар по Сарсенбаеву. И удар практически стопроцентный. А я всего лишь торпеда. Исполнитель. Мелкая пешка. В случае чего мной можно пожертвовать. Никто особо не заметит и запрягаться не станет.

Так оно и получится в итоге. Но в тот момент догадываться об этом я не мог и прямиком отправился в кабинет к Ерлану предупредить, что против него готовится нехитрая операция из серии «Борьба с коррупцией и мздоимством». И чтобы он это имел в виду, поскольку не только я захожу к нему в кабинет. Любой случайный посетитель может забыть здесь конвертик с купюрами или какой невзрачный пакетик в углу с дорогим и меченым подарком.

У Ерлана Абеновича от этого разговора глаза сделались круглыми, он схватился за сердце и срочно слег.

А через пару дней к нам в офис уже без всякого приглашения заявилась толпа сотрудников. Они быстренько опечатали бухгалтерию, ловко надели на меня наручники и под белы ручки повели по длинным коридорам на выход.

Помнится, Галина Леонидовна Кузембаева, с которой у меня намечалась рабочая встреча, наткнулась на меня в дверях и, заполошная, по своему обыкновению, не особо замечая плотного сопровождения, стала спрашивать, куда это я направился и скоро ли вернусь.

– Тут цель была другая. Или цели. Покрупнее, надо полагать. Хотя формально я ведь был «человеком Алтынбека».

Правда, не посвященным во все тайны мадридского двора.

Мы ж должны показать тебе отснятую передачу и обсудить эфирное время, удивилась она, показывая мне Аудиокассету.

Я честно ответил, что догадываюсь, куда сейчас поеду, но не могу сказать точно, когда именно вернусь. И вернусь ли вообще, поскольку запястья мои сжимали казенные браслеты, а товарищи в штатском предусмотрительно прикрыли их моим же пиджаком.

Наутро я проснулся знаменитым. Не было, пожалуй, ни одной газеты, не осталось ни одного телеканала, по которому бы не показали, как бравые ребята сажают меня в «бобон». Естественно, все фотографии и все видео сопровождались бесчисленным количеством комментариев. Выдвигались самые разные версии. Порой совершенно фантастические.

Один депутат, помнится, даже предположил, что я заслан коварной Америкой и прибыл сюда с некой тайной мормонской миссией, как некогда в Старгород бывший предводитель дворянства. И вот теперь я, «гигант мысли и предводитель команчей», будущий отец казакпайской демократии, пробрался на идеологически важную позицию руководителя телеканала и вещаю на всю страну, сея, так сказать, разврат и смуту.

Одним словом, арест гендиректора Казахстанского телевидения превратился в новость дня. С него начинались все информационные ленты. И во всем этом театре абсурда неизвестные режиссеры отвели мне ведущую роль. Я внутренне чувствовал, что она мне не подходит. Ну не тяну я никак на злодея международного масштаба. Кто я такой, если без дураков? «Веселый нищий. Безвредный насекомый». Разменная монета. Причем самая мелкая.

Тут цель была другая. Или цели. Покрупнее, надо полагать. Хотя формально я ведь был «человеком Алтынбека». Правда, не посвященным во все тайны мадридского двора. Ну а кто там будет разбирать, во что я посвящен, а во что нет? Ходит в бани, играет в футбол, допущен к телу, значит, доверенный. Логика прокурорская по сути верная. Но нуждалась, конечно, в уточнениях.

Вот за этими уточнениями, надо думать, меня и повезли в неприметное здание на углу улиц Байзакова Абая.

Конечно, читателям хочется страстей. Живописных подробностей.

Вынужден разочаровать. Не было ничего такого. Меня не били, не пытали и иголки под ногти не загоняли. Все было чинно, благородно, но давление оказывалось нешуточное. Мне, во всяком случае, хватило. И надолго. Так что не стану я тут геройствовать.

Как ни странно, про Алтынбека меня не спрашивали, хотя я и ожидал. О нем вообще тут разговоров не заводили.

С Байзакова меня уже ночью перевезли в ИВС, что возле кинотеатра «Целинный». Там, в ДВД, спустили в подвал, велели раздеться донага, провели внешний медосмотр не прячу ли чего в интимных местах, сняли шнурки с ботинок и запихали в камеру.