Александр Горностаев - Простите за жаргон

Реплика в сторону.О чём же речь? Я выставил на стихи.ру стихотворение и получил однажды комментарий. Кто этот человек, решивший разобрать мой труд? Сказать о ней (а женщиною она, судя по имени и фамилии, является) могу я мало. Лишь по её стихам и собственным хвалебным заявлениям судить берусь о ней. И так и делаю я, на её наскоки отвечая. Не буду выдавать её и называть представленным ею именем, быть может, этой вот, открытой всем, полемики она б не захотела. Да и для моих размышлений её анализ только повод поговорить – о чем-то значимом для меня, и не её конкретно в чём-либо разоблачить стремлюсь. И если б не было её разбора, подобное мне нужно было б самому придумать. Чтоб прояснить для самого себя какие-то моменты творчества и в чем-то убедиться, за мыслями своими следуя.

Дождался я таких нормальных поношений и нанесения чувствительному эго существенных обид, что не смогу дышать размеренно и равнодушно. А что хотел я, вызывающий стихами, своею дерзостью у множества бездарных неприязнь? Кричащий о своем таланте, я достоин истинно проклятий и плевков. Говаривали ж мудрые: «Не хвались. Не раздражай врагов, будет плохо – людям радость, будет хорошо – вызовет зависть» (Старец Николай Гурьянов). Не знаю, радоваться мне иль огорчаться… Но говорю себе вначале всех дальнейших изъяснений: что, фраер, получил заслуженно за все свои творения дерзкий эпатаж? Иль думал, что пройдешь, наглеющий, без осуждения мимо бдительных особ, блюдущих нормы и устои? Не-е-е. Не получится… Но, может, это хорошо (по просьбе получить «заслуженное») для нашего нетворческого времени, где важно в тренде быть и нормам соответствовать, в темы умещаться, быть на слуху и попадать в молвы неугомонный трёп? А фактор продвижения, о котором говорят как о необходимости для каждого писателя? И, следовательно, любая критика способствует здесь в полной мере узнаванию тебя как автора. Пусть отрицательный её отрезок отзывов, плевательная в сторону твоих творений волна до неба…

Вначале показалось весело читать галиматью ( Ремарка.Вот, кстати, что такое есть галиматья? Казалось бы, совсем уж слово русское, но утверждает Википедия, что корни у него из мест французских, и по значению, одному из многих, оно на русский переводится как петушиные учения: так называли диспуты по поводу приобретения научных званий отличившихся студентов) о собственных писаниях. Ну а потом как будто загрустилось: и чо это такое про меня тут «вылепляют». А ведь по всем канонам, лучшим правилам уничтожения, горбатого лепили, и похоже, что – умели и могли.

Мой оппонент, иль правильнее – оппонентша, владела явно навыками истинных разборов, и так логичностью банальной эрудиции блистала, как будто рожи корчила пред зеркалом. (И …здесь я выхожу опять на отступление, не по законам жанра, а собственной капризе для). (Аааа, воскликнет оппонент: так у него «каприз» с «кобылой» рода одного. Позор!!!Не знает русского азов… Что ж, я терплю и… умиляюсь).

Реплика в сторону.И всё-таки признаюсь, сказать по правде, без надменного кривляния: ведь это хорошо, что кто-то делает попытку провести анализ и разобрать стихотворения.

Всё лучше, чем бездушное молчание. Но что меня так завело? Здесь дело в некоем уровне (в том числе в методе, в системе и т. д.) разбора, в его основах, в отправных точках, в суждениях и, в конечном счёте, в правильности выводов, в которых столько безапелляционных заявлений… Мне видится такой неверный, необоснованный, односторонний взгляд, который очень раздражал ещё в период дружного шагания в ногу писателей советского периода. Когда другой подход к литературе, кроме официального, был не допустим. Вот из-за этого, из-за того, что люди мнят себя непогрешимыми, но не умеющими дальше собственного носа посмотреть, представить точку зрения другую, приходится мне объяснять и объясняться… И начинаю я свой многогранный опус….

Давно когда-то, так что, кажется, всё было в прошлой жизни, я начинал осваивать азы стихосложения. Да, было время… Много лет я прожил. И вот тогда узнал я (познакомился), в молодость свою, неимоверно просвещённых, как стаю воронов до падали, до логики охочих. Они сидели (помню) тучей за столами и, зная всё и обо всём на свете, тихонько творчество моё уничтожали. Я столько грязи про мои неопытные вирши уже не слышал больше никогда… Переживал я и бросал писать, и вновь садился, над стихами мучась. Но думал я:а нужно ли оправдывать стихи или отстаивать их многоликое значение?