Джаред Тейлор - Лицом к лицу с расой

Все стандартные правила этикета и профессионализма считались «белыми». Взамен них руководство «Стритворка» рассматривало устроение вечеринок с наркотиками и алкоголем и секс среди сотрудников важной составляющей рабочей атмосферы. Сотрудников, не принимавших участия в этих оргиях, бойкотировали и, в конце концов, те оказывались перед Дэйвидом Нишем, гомосексуалистом, вице-президентом и ведущим менеджером ежедневной деятельности «Стритворка». Обвинив такого работника в том, что он «некомандный игрок», его либо выгоняли, либо разными способами вынуждали уходить.

Все расовые аспекты в «Стритворке» были поставлены с ног на голову. Однажды прямо перед нашим зданием застрелили шесть человек. На следующий день на работе я сказала, что Гарлем опасное место. За это мне вынесли устный выговор и сказали «заткнуться», потому что мои слова отразились бы на невинном имидже Гарлема и чёрных. Когда я приобрела дом на Стэйтен-Айленде, меня вызвали к мистеру Нишу для объяснений. В «Стритворке» считали Стэйтен-Айленд рассадником расизма, поскольку 75 % жителей там были белыми. Сотрудники также сказали, что для небелых это место опасно потому что там на них непременно нападут.

Это, конечно, было правдой с точностью до наоборот. На гарлемских улицах я со своими светлыми волосами, голубыми глазами и белой кожей превратилась в аппетитную приманку. Меня материли, запугивали, а из проезжавших мимо машин и из окон домов в меня летели бутылки из-под пива. Однажды я остановилась завязать шнурки, и в этот момент из жилого дома в меня кинули десятифунтовую гантель. Она упала в нескольких сантиметрах от меня, отбив кусок тротуара. Однажды меня окружила группа негритянских девочек, всерьёз намеревавшихся убить «снежинку», попавшую в их район. Я трёх метров не могла пройти без нелепых сексуальных комментариев и угроз, выкрикиваемых сопровождавшими меня неграми от станции метро до входа в офис «Стритворка».

В наш офис регулярно поступали телефонные звонки от разъярённых негров, грозившихся «добраться до этой белой суки». Когда я подходила к телефону, то слышала: «Ты та белая сука? Я до тебя доберусь!!!». В окнах домов, в витринах магазинов и на автомобилях часто можно видеть лозунг «Сохраняй Гарлем чёрным». Полагаю, что целью звонков было заставить меня убраться с работы.

Конечно же, когда я довела это до сведения моего руководства, мне было сказано заткнуться, и что я прохожу через то, что проходят чёрные и латиносы в белых районах. Большая часть моих жалоб руководству или обращений за помощью влекла за собой внеочередное направление на «курсы чуткости», на которых меня унижали и называли расисткойфанатиком и что я подвергаюсь воздействию своих врождённых белых расистских наклонностей. Однажды меня вызвали в офис старшего менеджера, — 50-летнего негра, — который сказал мне, что я живу в пузыре, и чтобы разбить этот пузырь я должна прочесть книгу о «белом превосходстве».

Проект «Стритворк» использовал благотворительные фонды для того, чтобы приглашать членов партии «Новые чёрные пантеры» для проведения бесед с нашими молодыми клиентами. Я должна была изображать радость ожидания, хотя предстоящее посещение всегда приводило меня в смятение, потому что я отнюдь не чувствовала себя в безопасности, поскольку «пантеры» подводили ребят к мысли, что они должны нападать на белых или, по крайней мере, не выказывать уважения любому нечёрному на своём пути. В «Стритворке» считали, что для клиентов это хорошо, потому что это придаёт им гордости и вдохновляет их колотить белых, а не друг друга.

Но, зачем? Зачем, спросите вы, белый человек пошёл работать на такую работу?

Сложный вопрос. Для меня ответ был таков: я пошла работать в эту сферу потому что я хотела что-то изменить. Я хотела помочь страждущим и считала, что поступаю правильно.

Я думаю, что есть белые, которым нравится среда гетто и которые считают, что унижение белых — это просто ещё один интересный аспект их новой, полной приключений жизни. Конечно, людей в этом направлении толкает массовая культура. Некоторые белые из пригородов поклоняются чёрным и рассматривают их мир гетто как лабораторию для развития творчества. Поп-музыка, кино, спортивные соревнования и телевидение ориентируются в основном на чёрных, а белым детям внушается, что всё белое ущербно. Я помню, как мои белые друзья из юношества, да и нынешние тоже, критикуя что-то, говорили: «Это так характерно для белых». Молодёжи из пригородов кажется, что они упускают что-то в этой жизни, в то время, как могли бы вести крутую и модную жизнь среди чёрных в гетто.