Дмитрий Калюжный - Третий путь цивилизации, или Спасет ли Россия мир?

А вот на долю крупных позвоночных (к числу которых относится и человек) приходится менее 1% потока энергии в сообществе. Ведь работа позвоночных животных, выполняемая в рамках биотической регуляции окружающей среды, составляет очень малую долю той работы, которая выполняется всеми организмами сообщества. Можно сказать, что жизнь позвоночных животных в приемлемой для них окружающей среде обеспечивается функционированием остальных организмов сообщества.

Фундаментальной гипотезой, объясняющей процессы саморегуляции глобальной окружающей среды, является идея биологической стабилизации, которая основана на действии естественных механизмов ликвидации тех условий и организмов, которые ведут к нарушению устойчивости. Это означает, что биосфера обеспечивает не только потребности человека и его хозяйственных систем, но и само существование жизни на Земле, а пороговое значение, выражаемое через уровень потребления продукции биосферы человеком, составляет около1% ее общего объема. На самом деле меньше, поскольку надо же что-то оставить и прочим позвоночным.

Самое же интересное, что энергопотребление естественной биоты составляет всего лишь одну тысячную часть «бюджета» солнечной энергии, поступающей на Землю, а оставшаяся часть обеспечивает регуляцию и устойчивость климата. Изменение этого соотношения может привести к полной разбалансировке климата Земли и принципиальной невозможности поддержания его любыми управляющими механизмами в устойчивом, пригодном для жизни состоянии.

Между тем следствия не следуют сразу же за причинами, а потребности и возможности каждого отдельного человека столь мелки перед лицом глобальных событий, это он не отдает себе отчета о своем участии в них. Делая

нечто такое, что в будущем лишит человечество возможности выживания, люди не замечают этого. Они зарабатывают сегодня, разрушая окружающую среду и делая ее несовместимой с жизнью завтра. Но завтра, можно сказать, уже пришло, и смысл зарабатывания окончательно потерян. Продолжение нашей привычной социально-хозяйственной практики за счет разрушения природы равнозначно получению денег за то, что повесишься.

Способность человека воспринимать новую информацию вообще ограничена, а если он существует в нищенских условиях, не имея еды в достаточном количестве и качестве, его вряд ли взволнует перспектива уничтожения всего живого в ходе наступающей экологической катастрофы. А ведь у него потому и нет еды, что разрушается его дам — природа. Мы ясно видим, как сложившаяся в нашей стране ситуация отодвигает грядущие глобальные опасности на второй план; силы большей части общества направлены на борьбу за выживание.

Есть, конечно, технологические решения, которые могут продлить период демографического и промышленного роста. Но только продлить, а не отодвинуть его конечные пределы.

Наука давно предупреждает о возможных последствиях, так давно, что эти предупреждения потеряли остроту. Так юноша отмахивается от наставника, говорящего ему о вреде курения. Ну, предупреждает наука, — думают люди. Теперь будем знать, что природа гибнет. Побежали дальше. Авось пронесет. Да, нам известен такой психологический феномен: люди даже в несчастье любят утешаться надеждами. Если же речь идет о будущих несчастьях, так тем более.

Если бы только наука вполне достоверно могла указать, за какими явлениями в системе современной цивилизации следует следить, как за сигналами развития кризиса и приближения катастрофы! У человечества, быть может, появился бы шанс. Еще лучше, если бы наука умела достаточно убедительно показать это обществу. Но... Хотя ученые убеждают себя и общественность, что они

абсолютно автономны и самостоятельны, на самом деле они чрезвычайно зависимы от экономики и от военных структур, которые дают им заказы на все, что им нужно, и оплачивают их. При этом экономические и военные структуры очень жестко сортируют всю научную продукцию, чем бы ни определялось появление инноваций.

Кроме того, обыденное сознание не может понять истинную роль экологического фактора в жизни человечества не только на перспективу, но и в данный момент, и адекватно выделить этот фактор из массы всевозможных обстоятельств бытия. Весь трагизм заключается в том, что нам становятся ясны последствия наших действий, лишь когда они уже наступили, и принимать меры уже поздно. Это как болезнь с большим инкубационным периодом, например, проказа. Когда она проявляется, уже поздно принимать какие-либо меры. Как в той знаменитой шутке;