Николай Непомнящий - Дэвид Копперфилд

— Ну ладно, — сказал мне Коткин-Копперфилд, — садитесь и смотрите, как меня сейчас попытаются распилить.

Сначала казалось, что это всем знакомый трюк под названием «Смерть под пилой». Мага связали, заковали, закрыли в ящик. Пила с каждой секундой опускалась все ниже, часы отсчитывали последние мгновения, Копперфилд судорожно копошился в ящике и звенел кандалами. Но вот он замешкался, забегали встревоженные техники, грохнуло что-то в утробе этой вертящейся гильотины. И пила — о ужас! — безжалостно вгрызлась в тщедушную спину маэстро! Аудитория обмерла и застонала. Копперфилд строго посмотрел в зал и поднялся. Точнее, туловище и ноги сделали это по отдельности. И в обнимку пошли навстречу потрясенной аудитории. «Классный фокус, а?» — сказала голова Копперфилда. Стоявшие в стороне ноги пританцовывали в такт игривому настроению мага.

Лучший из фокусов Копперфилда — воплощение наших снов: полеты наяву. Правда, парит он, как оказалось, вовсе не над залом, взлохмачивая на бреющем полете шевелюры публики. Кувыркается себе исключительно над сценой — оборудование для подобных целей, обошедшееся Дэвиду в семьсот тысяч долларов, давно уже себя окупило. Чтобы оживить картинку, он выискивает в зале девушку и приглашает воспарить вместе. В октябре 1993-го он высмотрел в толпе немецких обожателей первую красавицу Германии Клаудиу Шиффер и взлетел с нею в руках. С тех пор они, кажется, не опускаются на землю и видятся минимум раз в две недели.

Изобретенные Копперфилдом сенсации — проход сквозь Великую Китайскую стену, дематериализация статуи Свободы, спасение из пенных волн Ниагарского водопада и прочее не более чем крепко поставленные телевизионные трюки. Но и продемонстрированное перед живыми зрителями в зале походило на чудо больше, чем все увиденное мною где-нибудь до сих пор. Я убедился в этом окончательно, когда поймал одну из множества снежинок, вырвавшихся из ладоней маэстро. Она была настоящей, холодной, тут же обернувшейся в капельку воды. А до этого были парящие в воздухе кресла со зрителями, гигантский вентилятор, втягивающий людей без видимого для них вреда, летающий и танцующий стол и, разумеется, то и дело исчезающие на ровном месте длинноногие ассистентки Копперфилда. Все это зрелище именовалось «Мечты и кошмары».

В прошлом году Копперфилд предпринял турне по нескольким азиатским странам. В некоторых из них его буквально восприняли как колдуна и даже обращались с просьбами, выполнить которые мог лишь настоящий волшебник. Однажды во время шоу он случайно отхватил себе кусок пальца с ногтем. Хлестала кровь, растерянный маг корчился от боли. Зрители же бешено аплодировали, а администратор не торопился звать врача: случившееся с Копперфилдом могло быть только натуральным фокусом. Если однажды он, не дай бог, по неосторожности отрежет себе голову, окружающие долго будут считать, что перед ними — новый эффектный трюк маэстро.

Я упрашивал пресс-атташе Копперфилда Марка Голдмана переадресовать маэстро один-единственный вопрос: когда же наконец он появится в Одессе? «Ну зачем понапрасну беспокоить его, — недоумевал Марк. — Гастроли расписаны на год вперед. Расписание у меня перед глазами. Города — как там его — Оу-дэ-сс в программе нет». «Но вы все равно спросите», — назойливо приставал я. «Ладно, — сдался любезнейший Марк, — спрошу, а если что-то будет для вас — перезвоню».

И он перезвонил! «Ты знаешь, Дэвид долго переспрашивал, что за город, пока наконец понял. Он сказал, что в его гастрольном маршруте на ближайшее время Одесса не значится. Но — и это он просил донести до вас очень отчетливо — от него следует ждать любых чудес!»

Из газеты «Комсомольская правда»:

«Вот что думает по поводу приезда Копперфилда его российский коллега, руководитель театра магии «Черная кошка» Рафаэль Циталашвили, сам сделавший для знаменитого американца несколько трюков.

— Дэвид — выдающийся иллюзионист, который аккумулировал почти все достижения этого жанра. Он объединил в своих спектаклях все виды иллюзии — от микромагии до иллюзии крупной. Копперфилд не боится использовать интересные изобретения, в какой бы стране они ни появились и кто бы их ни сделал — новичок или мэтр. Кроме того, он доводит каждую идею до совершенства.

В чем секрет его популярности? Он чрезвычайно обаятелен и остроумен. Его стиль скорее европейский, чем американский. Американцы стараются показать все трюки быстро, один за другим, в бешеном темпе. Дэвид предпочитает театрализацию, спокойствие, красоту.