Александр Севастьянов - Диктатура интеллигенции против утопии среднего класса

В СВЕТЕ всех приведенных цитат поражает признание из "Что делать?". Поражает не каким-то откровением, нет, оно излагает всем хорошо известные факты, а тем, что вновь заставляет задуматься о неразрешимом противоречии в ленинской концепции интеллигенции. Читаем: "Учение… социализма выросло из тех философских, исторических, экономических теорий, которые разрабатывались образованными представителями имущих классов, интеллигенцией. Основатели современного научного социализма Маркс и Энгельс, принадлежали и сами, по своему социальному положению, к буржуазной интеллигенции. Точно так же и в России теоретическое учение социал-демократии возникло совершенно независимо от стихийного роста рабочего движения, возникло как естественный и неизбежный результат развития мысли у революционно-социалистической интеллигенции" [102].

Огромная материальная сила социалистического учения не раз была засвидетельствована XX веком. Без нее рабочий класс не совершил бы ни одного из исторических переворотов, ибо сам по себе, как писал в том же абцазе Ленин, "своими собственными силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское" . Что же заставило "буржуазную" интеллигенцию, насквозь "индивидуалистическую", которая "ищет только того, кто ее прокормит" и всегда готова "продавать свой революционный и оппозиционный пыл за казенное жалование", что же, повторю, заставило ее ковать могучее оружие, с помощью которого было разбито вдребезги не только здание монархии, а затем и буржуазной демократии, но и собственное ее, интеллигенции, благополучие? Неужели только угроза пролетаризации, которая все равно сбылась при социализме?

По-видимому, Ленин никогда не задавал себе подобного вопроса. Ибо ответ на него потребовал бы значительного углубления в сущность интеллигенции, изучения иных ее качеств и свойств, нежели те, которые так охотно подчеркивал этот гениальный тактик. Подобный роскоши интеллигент, создавший пролетарскую партию, позволить себе не мог. Поэтому отношение его к интеллигенции, несмотря на все ее заслуги в области социалистической теории, по-прежнему определялось практическими задачами и не претерпело изменений.

Но вернемся к истории воззрений Ленина на русскую интеллигенцию.

СОБЫТИЯ первой русской революции и последующей реакции показали: Ленин был прав, подозревая еще в 1902 г., что интеллигенции в целом действительно не по пути с социал-демократией, с революционным пролетариатом, что у нее иные задачи . Интеллигенция, в своем большинстве, оказалась в только что организованной партии кадетов, из РСДРП начался ее массовый отток. Ленина эти обстоятельства скорее обрадовали, нежели огорчили: сбывался его прогноз. Отмечая в статье "На прямую дорогу" "бегство интеллигенции от партии" и переход ввиду этого ответственной работы в руки передовых рабочих, он заканчивал статью словами: "Труден только первый шаг, и он уже сделан. На прямую дорогу руководства рабочих масс передовыми «интеллигентами» из самих же рабочих партия уже вступила" [103].

Ленин и до этих событий любил порассуждать об "интеллигентской хлюпкости", о "дряблом хныканьи интеллигента" (см. "Шаг вперед, два шага назад"). В 1905–1909 гг. он с удвоенным сарказмом пишет о "не помнящих родства интеллигентах", о "полумещанской", "ренегатствующей" интеллигенции, которая "всегда стоит во главе всевозможных дрязг" и обладает "искренним тупоумием". В статье о Толстом (1908) он со смаком живописует русского интеллигента как "истасканного, истеричного хлюпика", который, "публично бия себя в грудь, говорит: «Я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным самоусовершенствованием»…"

Ленин не случайно позволяет себе такую несдержанность в выражениях. Терять стало нечего, вернее, некого. Размежевание в обществе прошло глубоко и безвозвратно. Революция 1905-7 гг. многих интеллигентов отрезвила, заставила задуматься, отбросить красивые иллюзии и заново определить свое место в политической структуре русской жизни. Тот же Ленин очень живо и, на мой взгляд, верно описал эту ситуацию: "Погодите, придет опять 1905 год. Вот как смотрят рабочие. Для них этот год борьбы дал образец того, что делать. Для интеллигенции и регенатствующего мещанства, это — «сумасшедший год», это образец того, чего не делать" [104].

В условиях размежевания определились два основных направления в демократическом движении: большевики и кадеты. Отношения между ними были едва ли не более враждебными, чем между вообще демократией и самодержавием. Кадетская партия в целом выражала политические идеалы и устремления интеллигенции. В те же годы, когда РСДРП стремительно теряла интеллигенцию, ряды кадетов за счет этого росли. Уроки первой революции были хорошо усвоены интеллигенцией; они с большой отчетливостью были выражены в известном сборнике "Вехи" (1909). Ленин назвал этот сборник "энциклопедией либерального ренегатства". На мой же взгляд, это была лишь слегка запоздалая попытка интеллигенции прозреть и определиться, и понять, что борьба за демократические свободы — слова, печати, совести, союзов и собраний — это совсем не одно и то же, что борьба за социализм и диктатуру пролетариата.