Куан Ю Ли - На пути из третьего мира в первый. Взгляды и убеждения Ли Куан Ю

1962 год

Когда человек достиг чего-то в жизни — например, у него имеется велосипед, он достаточно зарабатывает, чтобы кормить семью и снимать для нее приличное жилье, — и завтра он способен купить скутер, дабы пересесть на него с велосипеда, то это безусловный прогресс. И он просто не станет слушать чьи-то дикие и глупые разглагольствования о революции и жестокости. А если после скутера он продолжает хорошо зарабатывать — так, что покупает себе машину и даже может позволить себе катать в ней девушку, — это хорошо и приятно. В конце концов, не за это ли борются сами коммунисты — хотя бы в той же Москве?

1962 год

С коммунизмом, как и со многими вещами в этом мире, проще всего бороться тем, кто знает его и уже имеет к нему иммунитет. Я уверен, что политика полной изолированности от коммунистического образа мыслей очень недальновидна. Однажды окна распахнутся и, подобно островитянам Южных морей в их первом столкновении с туберкулезом, мы окажемся в смертельной опасности. Лучше пропускать такие вещи мелкими дозами — их несложно пережить, и это позволит выработать иммунитет в организме нашего общества.

1964 год

Мы в Сингапуре были потрясены жестоким столкновением двух коммунистических стран к северу от нас, на Индокитайском полуострове. Мы были в шоке, нам не верилось, что одно коммунистическое правительство предприняло целенаправленные действия, чтобы свергнуть другое коммунистическое правительство. Когда коммунисты поступают так с некоммунистами, они называют это «освобождением». А когда они свергают таких же коммунистов, то говорят о «спасении».

1978 год

Я воспринимаю коммунистов всерьез. Если они внушают своему народу, объявляют в своих официальных органах, в прессе, по радио и в книгах, что мир станет коммунистическим, потому что это необратимый исторический процесс, я не могу недооценивать эти угрозы. Ведь коммунисты действительно готовы перекроить историю. Я никогда не забываю об этом.

1978 год

Советский Союз прожил в эгалитарном обществе уже 70 лет, но избавился ли он от бедности, проституции, несправедливости, голода? Помогла ли ему установка на подавление природных инстинктов — заложенного в человеке стремления выделиться, превзойти в чем-то других, больше зарабатывать, чтобы увеличить шансы своей семьи на достойную жизнь и дать ей хорошую базу для развития? Все это безнадежно застыло, омертвело в атмосфере уравниловки.

1989 год

Не так давно, в 1950-х, многие сингапурцы, особенно те, что учились в Китае, верили, что Китай демонстрирует выдающийся прогресс в непрерывной революции и индустриализации. Они судили об этом по репортажам в глянцевых журналах и восторженным телепередачам, по детским дворцам, образцово-показательным фабрикам и деревням, куда приглашали редких гостей. Я уверен, что большинство молодых сингапурцев или молодых китайцев в Сингапуре проголосовали бы за такую систему.

В этом и состоит опасность формулы «один человек — один голос». Однако это был мираж, грубый обман. Мы узнали об этом только в 1970-х, ну а к 1980-м это стало понятно каждому.

1989 год

Сорок пять лет соревнования с Западом истощили Советский Союз и всю свору марксистских государств. Они не смогли даже сравняться по производительности, по уровню жизни и технологическому развитию с экономикой капиталистических стран Запада. Внезапно они решили объявить об отсталости своей промышленности. Еще никогда в истории не возникало столь благоприятного момента. Это открыло широчайшие возможности для рывка вперед. Страны Восточной Европы сбросили разложившиеся режимы и вернулись на путь, идя по которому Западная Европа достигла богатства и свободы.

1990 год

Коммунистическая идеология больше не туманит разум народу Китая. Ни один житель Китая теперь не воспринимает коммунизм как веяние будущего. Они знают, как живут китайцы Тайваня и Гонконга, и хотят быть такими же богатыми, как они.

1992 год

Китаю уже не вернуться к политике закрытых дверей. Когда ветераны Длинного марша [22] В 1934 году, во время гражданской войны, в Китае прошел самый длинный марш за историю всех войн — отступая от наседавших гоминдановцев, коммунисты, по оценке Мао, прошли около 12 500 км. Прим. пер. уйдут со сцены, их преемникам придется доказывать законность их власти и искать способ как можно скорее поднять уровень жизни в Китае, чтобы остаться у руля.