Сергей Алексашенко - Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику

Неофициальная цель Кремля звучала так: Путин должен получить половину голосов всех российских избирателей [294] Ряд российских губернаторов публично заявляли о том, что Кремль ставил перед ними задачу обеспечения 75–80 %-ной явки, рассчитывая на то, что 70 % избирателей проголосуют за действующего президента. . Голосование 2004 г. оказалось плебисцитным по своему исходу – Владимир Путин получил более 71 % голосов (кандидат от Компартии Николай Харитонов, ставший вторым, набрал менее 14 %), но поставленной Кремлем цели достичь не удалось [295] При явке на выборах на уровне 64,38 % общее число проголосовавших за Владимира Путина составило менее 46 % от общей численности избирателей. .

Хотя перед выборами ни у кого не возникало сомнений в победе действующего президента, во многих регионах страны итоги голосования снова были фальсифицированы – по оценке Сергея Шпилькина, Владимир Путин получил около девяти миллионов добавленных голосов.

Выборы 2003–2004 гг. привели к желаемым для Кремля результатам и показали Владимиру Путину, что в стране нет не только никакой реальной угрозы потери власти, но и даже оппозиции, способной противостоять ему. Однако еще не успели высохнуть чернила на избирательных протоколах, как Кремль озаботился проблемой следующих выборов и начал последовательное наступление на политические права россиян, ограничивая их участие в политической жизни – в первую очередь право избирать и быть избранным.

За полгода до ареста Михаила Ходорковского в Кремле активно обсуждался экспертный доклад, который красочно рассказывал о том, что угрожает политической стабильности в стране. Хотя доклад носил эмоциональный характер и не был подкреплен фактами и доказательствами, содержащиеся в нем фразы должны были напугать Владимира Путина и его окружение. «Страна оказалась на пороге ползучего олигархического переворота», «[олигархи] пришли к выводу о необходимости обеспечения личной унии власти и сверхкрупного бизнеса. То есть прямого продвижения олигархов на ключевые государственные посты» и приняли решение «ограничить полномочия президента РФ и трансформировать Россию из президентской республики в президентско-парламентскую». Хотя в докладе говорилось, что «основным идеологом подобной трансформации выступает… Михаил Ходорковский, [который] может преследовать достаточно амбициозные долгосрочные [политические] задачи», авторы доклада не забывали постоянно говорить о том, что его поддерживают и другие олигархи [296] Через 10 лет один из авторов доклада «Государство и олигархия» Станислав Белковский фактически признал искусственный, провокационный характер обрисованных угроз и напишет: «В 2003-м… [мы] зная еще слишком немного, рассчитывали на иного Путина, на трансформацию его в лидера, который выведет Россию на качественно новую историческую орбиту… Теперь, 10 лет спустя, пора окончательно признать: наивные, мы тогда ошибались» ( https://republic.ru/russia/embargo_do_21 _gosudarstvo_i_oligarkhiya_10_let_spustya-949243.xhtml ). .

Всего через четыре месяца после второй инаугурации Владимира Путина началась новая волна серьезного изменения законодательства, регулирующего политическую жизнь в стране. Хотя формальным поводом для этого стали события в Беслане – именно вскоре после них российский президент сообщил о своих инициативах, – реальная причина состояла в другом. Кремль опутывали фобии – со всех сторон виделась угроза потери власти.

Это неудивительно. К началу 2004 г. расклад сил в ближайшем окружении Путина сильно изменился: сначала в знак несогласия с арестом Ходорковского, узнав о нем постфактум, ушел в отставку глава администрации Кремля Александр Волошин, затем в отставку был отправлен премьер-министр Михаил Касьянов, который публично критиковал арест олигарха. В результате и в Кремле, и в правительстве резко усилилось влияние группы, получившей название «силовики», – выходцы из силовых структур, которые мало что знали о политической борьбе, зато очень хорошо умели использовать силовые методы для подавления своих противников.

Силовики, используя близость к президенту, постепенно обрели монополию на формирование картины мира Путина, в котором его окружали враги. Путин воспринял эту парадигму, и она устойчиво закрепилась в его сознании на все последующие годы. Глеб Павловский так описывал происходившее тогда в Кремле: «Группа [Сергей Пугачев, Игорь Сечин, Виктор Иванов] превратилась в одного из ключевых игроков российской политики, действующего агрессивно как в бизнесе, так и в политике и пытающегося по-своему отредактировать Конституцию и политический курс президента… на место разрушенной олигархической системы приходит новая “силовая” олигархия… ориентированная на использование государственных рычагов и административного ресурса для достижения своих целей» [297] http://2003.novayagazeta.ru/nomer/2003/67n/n67n-s00.shtml . .