Николай Дедок - ЦВЕТА ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА

Что характерно, даже лица таких неформальных руководителей зачастую те же самые. Когда началась активная «ломка» зон и их перекраивание, как вы думаете, откуда оперативники брали верных и преданных активистов — завхозов и дневальных, готовых исполнить любой приказ? Их набирали из вчерашних «блатных», которые очень быстро предавали свою блатную идею, если им угрожали, например, отправкой в крытую или лишением привилегий, или же просто несколько раз сажали в их ШИЗО. Как результат, сегодня беларускими зонами вместе с администрацией управляют заключённые, «твёрдо вставшие на путь исправления» — при этом забитые с ног до головы воровскими татуировками, с накачанными вазелином кулаками.

Несмотря на внешнее противоречие в функциях, слияние уголовного мира и сотрудников ИУ заметно не только на институциональном, но и на лингвистическом уровне. Ни для кого из сидельцев не секрет, что сотрудники администрации не менее активно, чем зэки, используют тюремный жаргон. Как я уже писал, тех же «петухов» они гнобят и унижают похлеще, чем уголовники. Да что говорить: среди самих же сотрудников ИУ существуют свои «отсаженные», являющиеся изгоями в кругу коллег. В мою бытность на ИК-15 (Могилёв) там работал «отсаженный» контролёр. Коллеги не пили с ним чай, он был единственным, кто мог «шмонать» (обыскивать) «петухов». И такие случаи не единичны: на ИК-14 (Новосады), по рассказам одного моего сокамерника, был даже отсаженный офицер, о котором коллеги прознали, что он «неправильно» занимался сексом со своей женой. Как результат — они перестали пить с ним чай и стали демонстративно презирать, более того, даже зэки гнобили этого офицера совершенно безнаказанно. И таких примеров — немало.

Интересно, что многие зэки на волне ужесточения режима и относительного улучшения положения «петухов» (лет 20 назад их били гораздо чаще, могли также и изнасиловать) высказывали мне мнение, что скоро «“петухов” не будет, потому что всех заставят убирать толчки». При этом часто добавляя, что, мол, власти нужно «выглядеть прилично перед Европой». (Да, попадались и такие политические аналитики). Однако мне кажется, что этого в ближайшее время не произойдёт. Причина всё та же — существование касты «петухов» существенно облегчает управляемость зоны. Безо всякого сомнения, администрации беларуских зон могли бы заставить всех заключённых убирать туалеты и принимать пищу за одними столами независимо от «масти». Не будет по этому поводу ни бунтов, ни восстаний: максимум последствий, которыми чревато такое нововведение, — это несколько десятков особо упёртых сторонников понятий, которых придётся перевести в крытую. Большинство же зэков в Беларуси настолько забитая и бессловесная масса, что принудить их к чему угодно не составит большого труда. А если ещё и пообещать за уборку туалетов УДО — они побегут убирать их наперегонки. Однако, как видим, администрация не спешит этого делать.

Ещё один немаловажный момент: существование данной касты оказывает сотрудникам ИУ неоценимую помощь в прессинге заключённых, которые отказываются подчиняться. В любой зоне и тюрьме всегда находятся отдельные люди, которые отказываются играть по правилам, установленным милицией. Либо это асоциальные личности, которые «газуют» (т. е. пытаются жить строго по воровским понятиям), либо заключённые, пытающиеся отстаивать свои права, например, жалуясь в различные инстанции, либо же те, кто лишь по факту своего статуса будут подвергаться в тюрьме гонениям, например политзаключённые. Так вот, многих из перечисленных категорий людей уже не запугать ни лишением передач и свиданий, ни ШИЗО, ни ПКТ (помещение камерного типа), ни «крытой», ни 411-й статьёй УК. Вопрос: что же с ними делать? И тут на помощь приходит последний аргумент — «петушиная» каста. И тут даже те, кто не боится ни изолятора, ни дубинок, безусловно, задумаются. Ведь жизнь в данной касте — самое худшее, что может произойти с арестантом. Человеку с чувством собственного достоинства находиться в коллективе, обладая таким статусом, становится практически нереально. А выхода прочь из этой касты не существует.

Мне приходилось общаться с бывшим заключённым ИК-2 (Бобруйск), которому начальник колонии, в ответ на требования соблюдать закон и не нарушать его права ответил: «Ты что, забыл, где гарем находится?» И это далеко не единичный пример. Про использование этого орудия против политзаключённых и говорить не приходится. Лично мне известно как минимум три случая, когда политзаключённых загоняли в «петушиную» касту просто за то, что они политзаключённые. Во всех трёх случаях оперативная комбинация была очень похожей: по приезду политзаключённого в зону находится авторитетный зэк («блатной» или козёл), который выдвигает против того обвинение в «косяке»: сидел ранее в одной камере с «опущенным», либо пил из «петушиной» кружки, либо же общался с «петухом» на воле. Естественно, это обвинение не имеет ничего общего с реальностью. Но, как по мановению волшебной палочки, из-под земли вырастает один или несколько свидетелей, подтверждающих: «Да, пил-пил, я сам видел!», или «Да-да, полоскался с пидаром по воле, я сам видел!», — хотя «обвиняемый» этих людей и знать не знает. И вот — можно выносить решение, всё по понятиям! Результат: политзаключённый отправляется в «петушиную» касту, исполнитель («блатной» или «козёл») получает подачку в виде свидания или передачи, а хитрый оперативник, разработавший весь план, получает поощрение от начальства.