Вячеслав Рыбаков - Резьба по Идеалу

Может быть, именно поэтому европейские авторы идеальных моделей общественного и государственного устройства столь единодушно и столь безбоязненно вверяли целым сонмищам управленцев дотошную, мелочную, каждодневную регламентацию общественной и частной жизни.

Если присмотреться более пристально ко внутреннему устройству миров Платона, Мора и Кампанеллы, то поражают прежде всего сугубая зарегулированность их моделей и, соответственно, постоянные ссылки на тех, кто это регулирование призван был осуществлять.

Платон то и дело поминает «стражей». У Томаса Мора это некие «сифогранты» и «траниборы». Кампанелла не мучил неологизмами ни себя, ни читателя, но едва ли не в каждой его фразе упоминаются «начальники и начальницы», «должностные лица», а то и просто «маститые старцы со старухами».

Для вящей пользы народа и государства все в утопиях происходит не хаотично, не самопроизвольно и не само собой, но под чутким руководством всеведущих и вездесущих силовиков и аппаратчиков.

У Платона это прежде всего — идеологический контроль. И хотя великий грек, говоря о тех, кто будет воплощать в жизнь нововведения, направленные на организацию идеального порядка, частенько говорит своим собеседникам по диалогу просто «мы», понятно, что реальное осуществление предлагаемых действий возложить будет не на кого, кроме как на стражей — или на ещё более высокое, уже над самими стражами главенствующее руководство.

«Мы уговорим воспитательниц и матерей рассказывать детям лишь признанные мифы…».

«…Поэтов надо заставить не отклоняться от этого в своём творчестве».

«Мы заставим поэтов утверждать, что… Пусть и не пытаются у нас внушить юношам убеждение, будто…».

Второе главное занятие стражей — сортировка человеческого материала.

«Даже в их детские годы, предлагая им занятия, надо наблюдать, в чём кто из них бывает особенно забывчив и поддаётся обману».

«…Мы подберём людей, здравых телом и духом, и воспитаем их на возвышенных знаниях и усиленных упражнениях…».

«…Лучшие мужчины должны большей частью соединяться с лучшими женщинами, а худшие, напротив, с самыми худшими и… потомство лучших мужчин и женщин следует воспитывать, а потомство худших — нет, раз наше небольшое стадо должно быть самым отборным. Но что это так делается, никто не должен знать, кроме самих правителей, чтобы не вносить ни малейшего разлада в отряд стражей. …Надо будет установить законом какие-то празднества, на которых мы будем сводить вместе девушек и юношей, достигших брачного возраста… и заказать нашим поэтам песнопения, подходящие для заключаемых браков. …А жеребьёвку надо, я думаю, подстроить как-нибудь так, чтобы при каждом заключении брака человек из числа негодных винил бы во всём судьбу, а не правителей».

«Всё рождающееся потомство сразу же поступает в распоряжение особо для этого поставленных должностных лиц…».

«Нельзя также позволить нашим воспитанникам быть взяточниками и корыстолюбцами. …Нельзя, чтобы они слушали, как воспевается, что „всех ублажают дары — и богов и царей величайших“».

«…Всех, кому в городе больше десяти лет, они отошлют в деревню, а остальных детей, оградив их от воздействия современных нравов, свойственных родителям, воспитают на свой лад, в тех законах, которые мы разобрали раньше. Таким-то вот образом всего легче и скорее установится тот государственный строй, о котором мы говорили, государство расцветёт, а народ, у которого оно возникнет, для себя извлечёт великую пользу».

Понятно, что такие масштабные, изощрённые и постоянные усилия невозможно осуществить без развитой и чрезвычайно добросовестной бюрократии. Причём бюрократия эта сильнейшим образом расслоена, и низшие её уровни сознательно дезинформируются верхними уровнями как бы для пользы общего дела. У Оруэлла подобные уровни назывались внешней и внутренней партиями. Элита лжёт непосредственным исполнителям, а те, в свою очередь, воспитывают народ на благих примерах. Каким образом при таком раскладе не позволить людям становиться взяточниками и корыстолюбцами — вопрос. Вряд ли, если им не спеть о том, что «всех ублажают дары», они при такой жизни сами раньше или позже об этом не догадаются.

А вот сколько важнейших вопросов организационного и экономического характера вверено управленческому аппарату в Утопии Мора.

«Главное и почти что единственное дело сифогрантов — заботиться и следить, чтобы никто не сидел в праздности. Но чтобы каждый усидчиво занимался своим ремеслом…»