Александр Яковлев - Сумерки

— Да, он президент Фонда.

— А разве его еще не повесили?

У дверей своей квартиры я трижды обнаруживал похоронные венки. В сына стреляли, у дочери сожгли машину, а документы об этом исчезли. Я уже не говорю о сотнях угроз по телефону и в письмах.

Христолюбивый народец, однако. И все же в который раз говорю себе: «Несмотря на все сомнения и огорчения, ты выбрал верный путь покаяния — борьбу за свободу человека».

Да, я тот самый Яковлев, о котором столько сказок сочинено, что и самому перечесть в тягость. И физически, и нравственно. Тот самый, о котором сталинисты, а также некоторые бывшие номенклатурные «вожди» говорят и пишут, что именно я чуть ли не главный виновник распада Советского Союза, коммунистической партии, КГБ, армии, мирового коммунистического движения, социалистического лагеря и всего остального. Пишут, что я, будучи демоном Горбачева, гипнотическим путем внушил ему франкмасонские идеи и ценности. Даже врагу своему не пожелал бы испытать чувства, когда тебя грозятся расстрелять, повесить, посадить в тюрьму, объявляют «врагом народа» и агентом западных спецслужб, поливают грязью в газетах и журналах.

Нет, не страх угнетал меня, нет, далеко не это дьявольское наваждение. Свою норму по страху я почти исчерпал еще во время войны 1941–1945 годов прошлого столетия. Я опасался другого: чтобы грязная волна злобы, клеветы, оскорблений не придавила меня, не опустошила душу. Я хорошо знал, что русская дубина размашиста, безжалостна, безрассудна. Бьет больно, покряхтывая от удовольствия. Как же медленно свобода счищает наросты на наших душах! Нетерпимость — эта леденящая пурга — до сих пор заметает дороги к разуму.

Слава богу, было и такое, что спасало меня в самые тяжелые минуты. Это поддержка моих соратников. Некоторые их письма я публикую в этой книге. От моих друзей пошли комплиментарные определения — «идеолог Перестройки», «отец гласности», да еще «белая ворона». И «кукловодом Горбачева» называли. А Вячеслав Костиков в своей книге по-дружески нарек меня «русским Дэн Сяопином». Однажды получил коллективное письмо с Урала, в котором авторы предлагают мне статус «отца-основателя» свободной России. А газета «Версты» назвала меня «апостолом совести».

Не буду оправдываться за броские эпитеты моих единомышленников. Они как бы компенсировали ярлыки в мой адрес другого рода — «жидомасон», «предатель», «перевертыш», «преступник» и прочие.

Моих судей — хоть отбавляй. Всяких и разных. Злых и корыстных, позеров и хитрецов, безнравственных и блаженных, политических спекулянтов и карьеристов. А главное — людей, потерявших власть. В этом вся суть. Особей, которым неведомо чувство пристойности, всегда было у нас в избытке, да еще скоморохов, забавляющихся судьбами народа. Одним словом, политических пошляков.

Это не жалоба. Отнюдь нет. Видимо, судьба. В России путь реформ никогда не был в почете. Нам подавай бунт, революцию да врагов побольше, чтоб кровавой потехи было вдоволь. А вот реформа — дело нудное, неблагодарное, требует терпения, думать надо. Славы никакой. Другое дело — все разрушить до основания под разбойничий свист и улюлюканье толпы, а потом строить заново, плача, надрываясь и… содрогаясь от содеянного.

И стоит ли удивляться, что прошлое продолжает терроризировать нашу жизнь сегодня. Это мерзопакостное явление, хотя для России и не новое. Россия пережила более десятка разных перестроек и попыток реформ, но все они кончались кровью и новым мракобесием. И сегодня приходится вести борьбу, по крайней мере, на три фронта — с наследием тоталитаризма, с нынешней диктатурой чиновничества и с собственным раболепием.

И все же, размышляя о Реформации России, практическое начало которой положил 1985 год, спрашиваю себя: а что все-таки произошло по большому счету и кто были те люди, что взяли на свои плечи тяжкое бремя реформ? Демонстрация свободы социального выбора или злоумышленный развал соцсистемы и Советского Союза? Смелое реформаторство или катастрофически провальный эксперимент? Подвижники, а возможно, и жертвы сорвавшихся с цепи общественных процессов или предатели, обманувшие партию, страну, народ, даже сознательные «агенты влияния» ЦРУ, «Моссада» и Бог знает кого еще? Нерешительные политики, щепки, которые понесла стихия по горной реке реформ, честолюбцы без воли и цели или Макиавелли перемен, политические стратеги, поскользнувшиеся на «арбузных корочках» исторического коварства?