Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Для отвлечения части сил от Чечни и дестабилизации обстановки в регионе командование боевиков планировало также обострить ситуацию в зоне осетино-ингушского конфликта.

Главное внимание незаконных вооруженных формирований по-прежнему было приковано к Дагестану. В связи с эскалацией напряженности и разрастанием вооруженного конфликта в приграничных с Чечней горных районах Дагестана руководством ЧР сформирован «Веденский фронт». В его состав вошли подразделения национальной гвардии, президентской гвардии и Государственной погранично-таможенной службы ЧР. Для скорейшего решения всех организационных вопросов весь командный состав указанных силовых структур был направлен в Веденский район Чечни, личный состав переведен в повышенную степень боевой готовности.

Вместе с тем население большинства районов Чечни относилось настороженно к военным приготовлениям, понимая, что в случае начала боевых действий они первыми попадут под удар. Фактически большая часть мужского населения, особенно равнинной части Чечни, заняла безучастную позицию, не оказывая никакой реальной помощи ни боевикам, ни официальным властям.

Руководство чеченских военных формирований с целью восполнения потерь в людских ресурсах проводило активную работу по вербовке нового состава. Отряды боевиков пополнялись иностранными наемниками. Одновременно в ЧР осуществлен призыв 10 тысяч резервистов и планировалось призвать еще 5 тысяч человек. Вблизи административной границы для дальнейших действий на территории РД создавались новые базовые лагеря. Осуществлялся интенсивный переток кадров из официальных силовых структур ЧР в незаконные военные формирования.

Применяемая по отношению к ним тактика федеральных сил — нанесение бомбово-штурмовых ударов по базам и объектам инфраструктуры, лагерям, занятие господствующих высот на чеченской территории, постепенное продвижение в глубь республики, «выдавливание» боевиков из северных районов Чечни и создание зоны безопасности по левобережью р. Терек — пока себя оправдывала.

Аналитики предполагали, что равнинные районы Чечни — Надтеречный, Шелковской, Наурский — федеральные силы способны взять под полный контроль в течение 2–3 месяцев. Боевики будут стремиться, по возможности, уходить от широкомасштабных вооруженных столкновений с федеральными силами, закрепляясь в «коренной» Чечне за р. Терек. Опыт ввода передовых частей группировки в Наурский и Шелковской районы подтверждал это предположение.

Сдача боевиками практически без боев равнинной территории Чечни отнюдь не снижала опасности проведения ими террористических актов в тылу группировки федеральных сил. Главными объектами внимания боевиков могли стать тыловые объекты группировки федеральных войск, линии железнодорожных магистралей, важнейшие объекты промышленной инфраструктуры, прежде всего, опасные с точки зрения техногенных последствий их разрушения.

Что же касается установления контроля над правобережьем, то, как представлялось, его обеспечение могло вылиться в затяжную военную кампанию с существенными потерями, в том числе и политическими.

Военная операция федеральных сил на территории Чеченской Республики развивалась по благоприятному для центра сценарию. Несмотря на определенные издержки — значительный поток беженцев, потери со стороны российских войск, гибель мирных жителей в результате бомбардировок, — вооруженным силам РФ удалось достаточно легко закрепиться в северных районах Чечни. Пропагандистской удачей стал и арест Н. Хачилаева. В отличие от событий 1994–1996 годов, силовая акция осуществлялась при поддержке общественного мнения страны и большинства политической элиты.

Однако, добившись успешного выполнения первой из поставленных перед войсками задач, центр столкнулся с новыми проблемами, вызванными переходом под контроль Москвы левобережья Терека. Каким должен быть режим административного управления в этих районах? Первоначальный план предполагал формирование временных органов власти на основе лояльных Москве представителей чеченской элиты, с помощью которых осуществлялось бы распределение федеральных средств и гуманитарной помощи. Но опыт кампании 1994–1996 годов показал, что проследить за целевым распределением средств, направляемых промосковским властям, невозможно.

Попытки федеральных властей реанимировать чеченский парламент образца 1996 года и сформировать на его основе правительство также столкнулись с трудностями. Лидеры «старых чеченцев» были малоавторитетны в республике и способны осуществлять властные полномочия лишь на штыках российских войск. Поэтому Москва склонялась к схеме военно-административного управления территорий с передачей значительных полномочий местным комендантам. Однако у такого сценария были немалые издержки: военные руководители не имели необходимого опыта хозяйственной работы, не вполне представляли специфику межтейповых отношений в ЧР. Попытки делать ставку на поддержку старейшин могли возыметь эффект отнюдь не во всех населенных пунктах: военные действия 90-х годов выдвинули на первый план полевых командиров, что заметно ослабило влияние старейшин. Корпус глав администраций и населенных пунктов за 90-е годы также претерпел радикальные кадровые изменения.