Евгений Крушельницкий - О чём поёт государство

Конкурс он выиграл, но политические баталии помешали стихам стать гимном до 1939 г., пока это не сделал президент Анастасио Сомоса Гарсиа. (У испанцев фамилия состоит из двух частей. Здесь Сомоса — фамилия отца, Гарсиа — фамилия матери. Но обычно ограничиваются сокращённым вариантом).

Этому президенту очень нравились Гитлер и Муссолини. Он даже организовал собственное фашистское движение «Голубые рубашки», но в начале 40-х гг. США распорядились всё это прекратить. А вот коммунистов Сомоса не любил, понимая иностранное слово по-своему. Преследовал абстракционистов и сюрреалистов, запретил летчикам носить «коммунистические» кожаные куртки. Запретил даже танго как «танец пролетариев Буэнос-Айреса». (Не будем особенно удивляться насчет танго: вот что писали в 1924 г. в СССР: «…мы не отрицаем огульно всех танцев, а лишь указываем на вредность современных буржуазных, отражающих сексуальные моменты во всех формах (типа танго). Мы принимаем танцы, где есть налицо элемент творчества, как, например: кавказская лезгинка, русская присядка и украинский гопак»).

Своё политическое кредо Сомоса определил так: «Пули моим врагам, баксы моим друзьям». При этом очень заботился о собственной безопасности, и страна была окутана сетью стукачей. Но всё это не помогло, когда за дело взялись молодые решительные поэты: в их кругу не было места стукачам. И вот однажды во время праздника к столику Сомосы приблизился поэт Перес и выстрелил шесть раз. Его, конечно, застрелили на месте, но и диктатору после такого не помог даже личный врач американского президента.

Парагвайцы, республика или смерть!

Слова — Ф. А. де Фигероа.

Музыка — Ф. Х. Дебали.

Когда поэт в 1846 г. сочинял этот патриотический текст, парагвайцы уже успели вкусить плоды независимости: от посягательств соседней Аргентины освободились, а испанских чиновников просто арестовали, пользуясь тем, что до метрополии очень далеко. Править страной стала местная хунта во главе с пожизненным диктатором. Заговоры и вооружённые восстания, аресты и смертные казни — такими были тогдашние будни. Но аргентинцы попытались взять реванш и объявили соседям войну, которая продолжалась семь лет. В это время и родился гимн. Парагвайцы победили, в чём им помогли и два аргентинских штата, вставших на сторону врага. В 1852 г. Аргентина признала независимость Парагвая.

После Второй мировой войны Парагвай (а также Аргентину, Чили, Бразилию) облюбовали немецкие нацисты, бежавшие от правосудия. Дело в том, что некоторые латиноамериканские военные режимы открыто сочувствовали гитлеровской Германии и фашистской Италии как «авангарду мировой борьбы против коммунизма». И когда пришла пора нацистам уносить ноги, многие устремились в Парагвай.

Основное население это страны — индейцы гуарани и метисы, но власть в стране принадлежит выходцам из Европы — Австрии, Баварии, Саксонии, Пруссии, которые и заняли в стране ключевые посты. Многие этнические немцы и их потомки поступали на военную службу, чему способствовала страсть к военному делу и склонность к дисциплине. Вот и Альфредо Стресснер, тогдашний диктатор Парагвая, был сыном выходца из Баварии. Окончил военное училище, в 36 лет стал самым молодым генералом во всей Латинской Америке, потом устроил военный переворот — таковы вехи его трудовой биографии. Он считал, что немцы очень полезны для страны и всячески привечал переселенцев. Не возражал и против нацистов с их боевым опытом. Вот туда-то они и потянулись. Йозеф Менгеле, бывший капитан медицинской службы и врач концлагеря в Освенциме, быстро получил здесь гражданство и стал Хосе Менгеле. Сюда же, по слухам, отбыл и рейхсляйтер Мартин Борман, который бесследно исчез во время штурма Берлина.

«На Бога уповаем» и «Из многих — единое»

Знамя, усыпанное звёздами

Слова — Ф. С. Ки.

Музыка — Д. С. Смит.