Александр Коржаков - Кремлевские сказы

Потянулся народ по цехам, выпил по сотке, закусил луковицей (на мясо давно уж денег нет) и давай молотить по ракетище всем, чем придется: кому ж охота на болота без накомарника. Один кузнец взял важную деталь и вместо того, чтобы бережно поместить в нужное место, заколотил ее кувалдой, куда придется, ибо чертежам и прочим тонкостям не обучен. Да и была охота изгаляться за такие копейки, что там окладом зовутся? «Мне платят полушку за то, чтоб железяка стояла, – кто скажет, что она не стоит?» – подумал мужик и на всякий случай украл еще лежавший без дела штангенциркуль.

Успели. И вот настал день старта. Перерезали ленточку, попы обдымили ракетищу кадилами, дьяки написали на красивой бумаге с вензелями обращение к монарху: «Вашему величеству – от рабочего класса. Принимай подарок, государь!»

Разбежались по оврагам, спецы подожгли фитиль, ракетища вздрогнула, как ломовая лошадь под кнутом, и поползла в небо. Но далеко не улетела: начала выписывать кренделя, словно слесарь после зарплаты, и рухнула оземь, испоганив попутно кукурузные наделы трех волостей.

Из промышленного приказа прислали комиссию разобраться, по какой причине подарок монарху летать не захотел и куда оказались потрачены государственные мильярды. Разобрали груду металлолома, оставшуюся от чуда техники, и выяснили: та самая важная железяка кузнецом присобачена, во-первых, не туда, а во-вторых, кверху ногами. Вот ракетища и вернулась туда, откуда полетела…

Столь же кондовые работнички и в царской оборонной промышленности. Колоссальные денежные вливания провалились, как грибник в болото. С трибун министры поют песни о несокрушимой и легендарной армии, у которой лучшие в мире пушки и танки, а на самом деле лучшие у нас только кирзовые сапоги. Потому что их воровать невыгодно: не продашь никому.

Новейший аэроплан, пока разрабатывали, устарел морально. Крутая кузькина мать летит две минуты, а потом взрывается, загаживая все вокруг радиацией. А супертанк, которого обещали тысячами поставлять в армию, вообще оказался фанерной декорацией. Те, кому положено, премий получили, хоромами за границей обзавелись, а танка так и нет. Вернее, был один, но заглох на параде. Картинки только есть.

Но бывают же в царстве не только рукастые, но и головастые! Вот Левша, например. Этот пролетарий говорил: мы в науках не зашлись, но плоскогубцами и зубилом еще можем. Взял и металлическую блоху подковал. Даже Макс такого не потянет. Левшу того послали со шпионским заданием в Англию, он его выполнил («передайте царю, ружья там кирпичом не чистят»). И хоть всю обратную дорогу бухал по-черному со шкипером, до дома таки добрался.

Пусть и помер блохокуй вскорости от такого нетрезвого образа жизни, но сказать на родине главное успел. Да, на Западе – бездуховность, как в бане на верхней полке, разврат и разложение. Однако ж на аглицких заводах не только кирпичом ружья не чистят, но и работники в сытости! Наверное, потому, что там не воруют – ну, или воруют, однако без гигантомании, как у нас: все украдем, но трон не опозорим. И на государевом обеспечении дармоедов и жуликов не содержат, чтобы они дворцы себе строили и яхты покупали. А каждый паразит там занят полезным делом, повышая тем самым эффективность загнивающей экономики. Как-то так сказал, наверное, Левша.

И повсюду в царстве клин, куда ни кинь.

Страна всегда готова к войне, но никогда – к отопительному сезону. Дьяк из пропагандистского приказа кричит с Лобного места: «Крупнейший российский нефтедобывающий промысел по инициативе царя пробурил новую дыру… производительность труда… в авангарде… реформы… инновации… сланцевые ковбои посрамлены… зальем нефтью Европейщину… бла-бла-бла». Верят дьяку только сумасшедшие старухи, ежедневно что-то празднующие и славящие царя на площади. Народ уже знает: приказные дьяки пургу метут, и если они что-то утверждают, то дело обстоит ровно наоборот.

Царьгаз и Царьнефть имеют долгов больше, чем они стоят. Все, что было разведано в прежние времена, высосано, продано, и деньги поделены, а на новую добычу денег нет. При этом Царьнефть постоянно побирается в финансовом приказе, просит разные скощухи, и ей их предоставляют: бедствует монополия, как не помочь. А то, что ее глава Секин третью яхту меняет, так это надо потерпеть. Ему же денег не дай – переманят враги. Вот и идут мытари по городам и весям, снимают с холопов последние штаны, чтобы Секина прокормить.