Джоби Уоррик - Черные флаги. Ближний Восток на рубеже тысячелетий

Абу Мухаммад аль-Джулани, лидер “Джабхат ан-Нусра” (“Фронт аль-Нусра”) *, сирийского отделения Исламского государства Ирак *, образованного в конце 2011 года

Кофи Аннан, генеральный секретарь ООН с 1997 по 2006 год; намеревался выступить посредником в сирийском мирном соглашении

Дик Чейни, вице-президент США, добивался от ЦРУ помощи в поиске связей между “Аль-Каидой” *и правительством Ирака

Хиллари Клинтон, госсекретарь США с 2009 по 2013 год

Майкл Хейден, директор Агентства национальной безопасности, директор Государственной разведки в период кампании против Заркави; директор ЦРУ с 2006 по 2009 год

Фредерик Хоф, специальный советник Госдепартамента США по Ближнему Востоку и Сирии с 2009 по 2012 год

Сенатор Джон Маккейн, председатель комитета Сената США по вооруженным силам

Леон Панетта, директор ЦРУ с 2009 по 2011 год; министр обороны с 2011 по 2013 год

Роберт Ричер, бывший глава резидентуры в Иордании, позже шеф ближневосточного отдела ЦРУ и заместитель директора по оперативной работе

Джордж Тенет, директор ЦРУ с 1996 по 2004 год

Судебный приказ о казни Саиды ар-Ришави поступил в главную женскую тюрьму города с наступлением темноты. Приказ исходил непосредственно от короля Абдаллы II и был отдан во время государственного визита в Вашингтоне; его доставили из личного самолета его величества в королевский суд иорданской столицы. Чиновники по цепочке передали приказ в министерство внутренних дел, где он произвел переполох. Государственная казнь — сложное дело, требующее множества последовательных действий, хотя король ясно выразил свою волю: этой женщине надлежит оказаться на виселице до рассвета следующего дня.

Старший надзиратель быстро прошел к камере, где Ришави вот уже почти десять лет жила в некоем подобии одиночного заключения, к которому приговорила себя сама. Ришави, сорокапятилетняя, располневшая, проводила свои дни в основном перед телевизором или читая Коран в мягкой обложке; она ни с кем не виделась, а мысли держала под грязным тюремным хиджабом, который носила не снимая. Она была неглупой женщиной, но казалась выключенной из происходящего. “Когда я поеду домой?” — спрашивала она государственного адвоката, с которым изредка встречалась в месяцы, последовавшие за вынесением смертного приговора. В конце концов прекратились и эти визиты.

Сейчас, когда надзиратель усадил ее, чтобы объяснить, что она умрет этим утром, Саида кивнула в знак согласия, но ничего не сказала. Если она кричала, умоляла или проклинала, то никто в тюрьме ни слова не слышал.

То, что Ришави готова к смерти, ни для кого не стало неожиданностью. В 2006 году суд приговорил Ришави к повешению за участие в одном из самых кровавых в истории Иордании терактов: один за другим были взорваны три отеля, погибли шестьдесят человек, большинство из которых пришли на свадьбу. Ришави оказалась выжившей террористкой-смертницей — странная густобровая женщина неуклюже поворачивалась перед телекамерами, показывая жилет, который так и не взорвался. Когда-то каждый житель Аммана знал историю о том, как эта тридцатипятилетняя незамужняя уроженка Ирака согласилась выйти замуж за незнакомого ей человека, чтобы образовать с ним супружескую пару террористов-смертников; как она в панике убежала; как, заблудившись, колесила по северным окраинам города на такси; как останавливала прохожих, чтобы спросить направление, и одежда на ней была в пятнах крови.

Но с тех пор прошло почти десять лет. Отели отстроили заново и переименовали, а Ришави растворилась в лабиринтах иорданской тюремной системы. В женской тюрьме Джувейда ее осеняло нечто вроде поблекшей дурной славы — музейная ценность, на которую больше никто не смотрит. Кое-кто из старых служащих государственной безопасности называл ее “женщина Заркави” — издевательская отсылка к знаменитому иорданскому террористу Абу Мусабу аз-Заркави, который отдал приказ о взрыве гостиниц. Те, кто помоложе, с трудом представляли себе, кто она такая.

И вот в течение месяца все изменилось. Оказалось, что последователи Заркави не забыли Ришави. За прошедшие годы террористы произвели ребрендинг, и теперь их организация называлась в Иордании арабским акронимом ДАЕШ, или ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванта) *. И в январе 2015 года ИГИЛ *потребовала вернуть Ришави.

Требование о ее освобождении пришло в Иорданию в разгар тяжелейшего внутреннего кризиса. В Сирии потерпел крушение реактивный самолет иорданских ВВС, молодого пилота живым захватили боевики ИГИЛ *. ИГИЛ *распространила фотографии, на которых испуганного, почти голого летчика гонят через строй ухмыляющихся джихадистов; иные тянутся обнять этот великий подарок, который Аллах бросил им с неба.