Гвидо Кнопп - CC – инквизиция Гитлера

Гитлер еще долго не мог успокоиться после смерти Гейдриха. Сначала он подумывал над тем, не назначить ли преемником обергруппенфюрера Эриха фон дем Баз-Зелевски, ставшего затем шефом немецких «соединений по борьбе с бандами», который в России приобрел репутацию особо жестокого исполнителя приказов начальства. Баз-Зелевски — это «залог того, что он может еще решительнее и бесчеловечнее, чем Гейдрих, расправляться с людьми и без угрызений совести идти к цели по колено в крови».

Чехи должны, понять, что «если они застрелят одного, на его место придут другие, еще похлеще, чем предыдущий».

Но Гитлер критиковал в свое время поведение Гейдриха: такие «героические жесты» как езда в открытых, не бронированных автомашинах или прогулки без охраны пешком по улицам Праги есть не что иное как «идиотизм», который не идет на пользу нации. Если «такой незаменимый человек», как подвергает себя опасности там, где это не требуется, то он, Гитлер, расценивает подобные поступки как глупость и слабоумие. Он неоднократно подчеркивал, что люди такой политической значимости, как Гейдрих должны четко понимать, что за ними постоянно ведется охота — как на дичь.

С «хищником» было покончено, но террор продолжался и даже нарастал. «Время после покушения было страшным, — вспоминает пражанин Павел Махачек. — Ежедневно издавались на красной бумаге списки с фамилиями людей, которые в этот день поддержали расстрелу по законам военного времени. Достаточно было сказать, что Гейдрих получил то, что заслужил, чтобы попасть под арест, оказаться в концлагере или быть казненным».

Месть режима была ужасна. Берлин хотел проучить чехов на примере этого покушения так, чтобы впредь другим было неповадно. Заговорщики и 120 участников чешского Сопротивления были расстреляны эсэсовцами. Оккупанты казнили в «протекторате» 1335 чехов, в том числе 200 женщин. Печальную известность получила деревушка Лидице как символ бессмысленной мести по отношению к совершенно невинным людям.

Прошел слух, что якобы жители Лидице поддерживали заговорщиков при подготовке покушения. Ранним утром 9 июня полицейские из службы безопасности окружили дома. Жителям было сказано, чтобы они шли к школьному зданию на допросы и ничего не боялись. По пути в школу 172 мужчины были «отделены» от остальных и затем расстреляны. 195 женщин этой деревни эсэсовцы отправили в концлагерь Равенсбрюк. Едва ли кто из них там выжил.

А что произошло, если бы Гевдрих остался в живых? Ведь он был предзнаменованием, символом того, что ожидало «новую Европу» по Гитлеру. Если бы «Третья империя» победила, то под пятой нацистов оказались бы 90 миллионов славян. Из них 14 миллионов нужны были немцам как рабы, около 30 миллионов подлежали уничтожению, а остальных ожидала депортация через Урал в сибирские степи. Рейнгард Гейдрих как перспективная личность мог бы возглавить войска СС и сделать все, чтобы претворить в жизнь этот чудовищный кошмар. Как прототип поколения непреклонных он был для этого предопределен судьбой.

Во время Нюрнбергского процесса на скамье подсудимых не хватало «пражского палача». Он был бы, несомненно, приговорен к смертной казни.

«Не Гитлер, Геринг, Геббельс, Гиммлер и, как там они еще назывались, уволокли меня и избили. Нет, это были сапожник, сосед, молочник. А потом им дали мундир, нарукавную повязку и каску, и вот они уже стали расой господ».

Карл Стойка, венский цыган, в 1943 году депортирован в Аушвиц

«Это хорошо, что нас опережает устрашающая молва о том, что мы уничтожаем всех евреев».

Адольф Гитлер, 25 октября 1941 года в своей штаб-квартире

«Активисты еврейской интеллигенции (особенно учителя, адвокаты, советские чиновники) подвергались ликвидации».

Бригадефюрер СС Артур Небе в донесении от 5 июля 1941 года

«Обреченные на гибель люди, после того как у них изымались деньги, ценные вещи и, частично, верхняя одежда, приглашались в машину с газовой установкой. В машину входило примерно 50–60 человек. Затем она следовала к месту за городом, где специальная команда уже выкопала массовую могилу. Я лично наблюдал за выгрузкой трупов из машин. Лица людей не были искажены. Смерть этих людей наступала без признаков конвульсий».

Показание под присягой Эрнста-Эмиля Генриха Биберштейна, командира оперативной группы 6. Нюрнберг, 1945 год

«Во время войны можно было, по крайней мере, попытаться перевестись из оперативной группы в другое место службы. Меня не разжаловали за рапорт о переводе, и я не испытывал никаких притеснений, если не считать размолвки с Гейдрихом до самой его смерти. Конечно, были случаи, когда перевод по службе из оперативной группы неизбежно влек за собой неприятности. Но сейчас я не могу припомнить конкретные примеры. Во всяком случае, никого из-за этого не расстреливали, как мне известно. Существовала возможность быть отправленным через ГУИБ на передовую или еще в какое-нибудь опасное место».