Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Для второго варианта террористы имели магнитную мину большой мощности с дистанционным взрывателем. Таврин должен был попытаться попасть на какое-либо торжественное заседание правительства или на совещание армейского руководства с участием Сталина, где и осуществить теракт.

Однако ничто не секретно. Первое сообщение о предполагаемой операции поступило… от портного из Риги, работавшего на нашу разведку. К нему обратился некий человек со странным заказом — ему требовалось кожаное пальто по советской моде с очень большими карманами и расширенным правым рукавом (для «панцеркнакке»). Так что Таврина взяли под наблюдение еще в Риге.

В ночь с 4 на 5 сентября Таврина на специальном самолете «Арадо-332», который мог садиться практически где угодно, перебросили через линию фронта. Однако и тут было не все ладно. Чтобы обеспечить посадку самолета, предварительно на нашу территорию была выброшена аэродромная команда. Ее-то как раз и переловили смершевцы. На допросе аэродромщики раскололись и рассказали все, что знали. Началась игра. Самолету дали «добро» и стали ждать гостей. И снова вмешался случай. На подлете «Арадо» был обстрелян зенитной артиллерией, получил повреждения и сел в другом районе.

Оперативники райуправления начали прочесывать район. Под утро патруль остановил мотоцикл, на котором ехали мужчина и женщина. Отвечая на вопросы, откуда они едут, мужчина назвал пункт первоначальной выброски, отстоявший от места приземления на 200 километров — ведь места вынужденной посадки он не знал! И тут террористов подвел дождь. Получалось, что они четыре часа были в пути, но их одежда была сухой. Однако старший патруля повел себя умно, ничем не выдав своих подозрений, он препроводил Таврина и Шилову в ближайшую комендатуру, якобы для того, чтобы поставить отметку в командировочном удостоверении. Там, пока они отмечали командировки, мотоцикл обыскали. В трех чемоданах были обнаружены 7 пистолетов, 5 гранат, мина, «панцеркнакке» и снаряды к нему, а также 116 штампов различных печатей и более 400 000 рублей. Так провалилась и эта попытка покушения на Сталина.

Кстати, и американские!

Американский историк Бертон Херш в книге «Старые приятели: американская элита и истоки ЦРУ» пишет, что планы убийства Сталина после войны разрабатывали и недавние союзники СССР — американцы. План убийства Сталина был одобрен в 1952 году заместителем директора ЦРУ А. Даллесом. Но директор ЦРУ У. Смит приостановил его реализацию, опасаясь непредсказуемых политических последствий. В чем был весьма дальновиден: в начале 1953 года Сталин умер своей смертью, избавив ЦРУ от необходимости организовывать покушение.

5 июня были отобраны восемь подсудимых для открытого процесса. Днем раньше были назначены восемь судей. Их имена: Алкснис, Белов, Блюхер, Буденный, Горячев, Дыбенко, Каширин и назначенный в мае 1937 года начальником Генштаба командарм 1-го ранга Б. М. Шапошников. Из них четверо были вскоре расстреляны, Блюхер погиб на допросе, Каширин покончил с собой. Буденный остался на своем месте, а Шапошников… Но Шапошников — отдельная тема.

Очень подробно, по дням, подготовку процесса описывает все та же «Справка».

«5 июня 1937 г. Сталин принял Молотова, Кагановича и наркома внутренних дел СССР Ежова. В тот же день из большой группы арестованных в мае 1937 г. военнослужащих были отобраны для судебного процесса по делу о военном заговоре Тухачевский, Якир, Корк, Уборевич, Эйдеман и Фельдман, а для придания делу троцкистской окраски в эту же группу были включены Примаков и Путна… Индивидуальные уголовно-следственные дела на всех этих лиц 5 июня 1937 г. были объединены в одно групповое дело.

7 июня 1937 г. Сталин, Молотов, Каганович и Ворошилов приняли Ежова и Вышинского. В этот же день был отпечатан окончательный текст обвинительного заключения по делу и в порядке подготовки судебного процесса Постановлением Президиума ЦИК СССР были утверждены запасными членами Верховного суда СССР Буденный, Шапошников, Белов, Каширин и Дыбенко. Вслед за этим в НКВД были приняты меры к немедленному окончанию следствия по делу о военном заговоре. 7 июня 1937 г. было предъявлено обвинение Примакову, а 8 июня — Тухачевскому, Якиру, Уборевичу, Корку, Фельдману и Путне по ст. ст. 58–1 „б“, 58–3, 58–4, 58–6 и 59–9 Уголовного кодекса РСФСР (измена Родине, шпионаж, террор и т. п.).

9 июня 1937 г. Вышинский и помощник Главного военного прокурора Субоцкий провели в присутствии следователей НКВД короткие допросы арестованных, заверив прокурорскими подписями „достоверность“ показаний, данных арестованными на следствии в НКВД. В архиве Сталина находятся копии этих протоколов допроса. На протоколе допроса Тухачевского имеется надпись: „Т. Сталину. Ежов. 9 VI.1937 г.“