Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

И вот тут-то все недостатки «гениального стратега» проявили себя. Для начала противник имел наглость оказаться совсем не там, где, по расчетам Тухачевского, ему следовало быть. Но это было только начало. Продолжение не заставило себя ждать, потому что тылы отстали, у войск не хватало продовольствия и боеприпасов, люди и лошади были измотаны многодневным стремительным продвижением. Достаточно было полякам нанести один удар там, где не ждали, как наши части стремительно покатились на восток. В довершение всего командующий со своим штабом находился, по своему обыкновению, глубоко в тылу и, когда телеграфная связь была прервана, он полностью потерял управление войсками.

Это было даже на поражение, а полный и сокрушительный разгром. Он дорого обошелся Советской России — в результате она потеряла Западную Украину и Западную Белоруссию, не считая репараций в размере 30 миллионов золотых рублей и обязательства возвратить военные трофеи и ценности, вывезенные из Польши аж с 1772 года. И не считая того, что 40 тысяч пленных красноармейцев погибли в польских лагерях.

В таких случаях царские генералы, всякие там старорежимные Самсоновы, стрелялись. Но не наш «Буонапарте». Комфронта легко нашел виновных, свалив неудачу на Главное командование РККА и… соседний, Юго-Западный фронт, который плохо ему помогал. Действительно, Юго-Западный фронт помогал плохо. (Во главе его стоял А. И. Егоров, полковник царской армии, членами Реввоенсовета были Сталин, Берзин и Раковский. Ни Егорову, ни Сталину с Берзиным никто и никогда не смог бы бросить упрек в авантюризме.) Приказ о немедленной оказании помощи Тухачевскому — передаче ему Первой Конной — пришел в самом разгаре Львовской операции.

Егоров, повинуясь, составил проект приказа, но Сталин отказался его утвердить, как несвоевременный. Армию он соглашался отдать только после взятия Львова. В итоге Буденного все-таки заставили выступить на помощь Западному фронту, но помощь эта безнадежно запоздала. Ну и, естественно, виновным оказался не Тухачевский с его авантюрным планом и неумелым командованием, а Егоров, Сталин и Буденный, которые не подали ему вовремя столь привычные костыли.

Странно, но Тухачевский ничем не поплатился за поражение. Оргвыводов сделано не было. Но позорно проигранную кампанию ему поминали еще десять лет спустя. Уже в 1930 году, во время обсуждения книги В. А. Триандафиллова «Характер операций современных армий», в пылу дискуссии один из присутствующих крикнул Тухачевскому: «Вас за 1920 год вешать надо!» И только в 1932 году дискуссия, проведенная в Военной академии им. Фрунзе, положила конец спорам. План был признан порочным, часть вины возложена на Тухачевского. Впрочем, оргвыводов опять же не последовало…

Доблестные действия против мятежного Кронштадта, а особенно «героическое» подавления крестьянских восстаний с многочисленными расстрелами заложников, нельзя сказать, чтобы характеризовали Тухачевского как какого-то исключительного палача. Время тогда было такое, и зверствовали все — красные, белые, зеленые и сами мужички. Разве что отличает Михаила Николаевича трогательная забота о народном достоянии: «Во всех операциях с применением удушливого газа провести исчерпывающие мероприятия по спасению находящегося в сфере действия газов скота». Так-то вот…

5 августа 1921 года Тухачевский был назначен начальником Военной академии Красной Армии. С какого перепугу? Подпоручик царского времени, не имевший не только теоретических трудов, но даже высшего военного образования (22 мая 1920 года, в самый разгар наступления на поляков, он приказом Реввоенсовета республики был причислен к лицам с высшим военным образованием, и только).

Все становится более понятным, если вспомнить, что Тухачевский дебютировал в роли творца военной науки еще в начале 1920 года, когда он на некоторое время был отозван в Москву. Ему предложили составить доклад о недостатках высшего командного состава РККА.

О, о недостатках он писать умел! Через несколько дней после того, как доклад пошел «наверх», ему предложили прочитать ни больше ни меньше как в Академии Генерального штаба лекцию на тему «Стратегия национальная и классовая». Лекция представляла собой рассуждения о классовом характере гражданской войны, перемешанные с выпадами в адрес старых офицеров, которые-де этот классовый характер «не поняли» и потому воюют плохо, и восхвалениями молодых командиров, которые ее «поняли» и оттого воюют хорошо.