Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Американская администрация по достоинству оценила работу своего осведомителя, тут же предоставив ему выгодный заказ на изготовление фресок для международной выставки «Золотые ворота». Менее благодарным оказался сам Лев Давыдович, не постеснявшийся соблазнить супругу гостеприимного хозяина художницу Фриду Кало.

Вряд ли Оруэлл и Ривера особенно мучались угрызениями совести, составляя свои доносы. В этом славном деле их вдохновлял пример самого вождя. Согласно тем же рассекреченным документам госдепартамента США 13 июля 1940 года лично Лев Давыдович передал сотруднику американского консульства в Мехико Роберту Мак-Грегору список мексиканских изданий, политических деятелей, профсоюзных работников и государственных служащих, связанных с компартией, а также действующих в Мексике советских агентов. В частности, именно Троцкий заложил работающего здесь агента Коминтерна Карлоса Контрероса. Пять дней спустя другой сотрудник консульства, Джордж Шоу, получил от секретаря Троцкого Чарльза Корнелла новую записку. В ней Лев Давыдович подробно описал деятельность в Мексике нью-йоркского резидента ГПУ Энрике Мартинеса Рики. Составленный Троцким список советских агентов, действовавших в Мексике, США и Франции, консульство получило от американского троцкиста Джорджа Хансена уже в сентябре 1940 года, после убийства Троцкого. [4] National Archives. RG84. G. Р. Show to Secretary of State. July 15, 18, 1940; Mc. Gregor R. G Memorandum of Conversation. September 14, 1940.

Раскопавший всю эту дурно пахнущую историю профессор истории Питсбургского университета Уильям Чейз считает, что первый шаг к сотрудничеству с американскими властями Троцкий сделал еще осенью 1939 года, когда дал официальное согласие сотрудничать с Комитетом по антиамериканской деятельности Палаты представителей Конгресса США. Комитет, созданный в мае 1938 года, провозгласил своей главной целью борьбу с коммунистической деятельностью в общественной жизни США. Сотрудничать с такой организацией не стали бы не то что в леворадикальных кругах Америки, но и среди социал-демократов и либеральных интеллигентов. Однако Лев Давыдович не колебался. Получив 12 октября 1939 года приглашение от комитета выступить с «полным обзором истории сталинизма», он в тот же день посылает в Вашингтон телеграмму: «Я принимаю ваше приглашение, в чем вижу свой политический долг».

В рядах американских сторонников Троцкого эта телеграмма вызвала чудовищный шок. Ведь члены Социалистической рабочей партии США, тогда крупнейшей в мире троцкистской организации, к тому времени сами неоднократно становились жертвами преследований комитета. Возмутились и многие левые интеллектуалы, чьими стараниями еще в 1936 году был создан и активно действовал «Американский комитет по защите Льва Троцкого». Популярность Троцкого быстро пошла на убыль, и хотя после ряда консультаций с представителями госдепартамента комитет 14 декабря 1939 года отменил свое приглашение, репутации вождя IV Интернационала был нанесен невосполнимый ущерб. СРП раскололась, и многие ее активисты навсегда порвали с троцкизмом.

Зато для других злополучная телеграмма стала прямым руководством к действию. Так, уже после второй мировой войны троцкистка Рут Фишер, возглавлявшая в 1924―1925 годах Компартию Германии, выдала все тому же комитету своего родного брата, немецкого коммуниста-эмигранта и советского агента Герхардта Айслера. Заодно фрау Фишер заложила и другого брата, абсолютно невинного композитора Хайнца Айслера и его приятеля, знаменитого драматурга Бертольта Брехта, также в связях с нашей госбезопасностью не замеченного. Правда, всей троице в итоге удалось удрать в ГДР, но факта стукачества Фишер это не отменяет.

Итак, сотрудничество с западными и фашистскими спецслужбами, организация военных переворотов, сдача агентуры советских спецслужб и Коминтерна, регулярные доносы на дружественных СССР общественных деятелей — таков список деяний оппозиционеров, которые в Испании получили бы полную волю. Где гарантия, что испанский опыт не был бы повторен в Москве 41-го?

У нашей оппозиции начала 30-х годов был один роковой недостаток: ее основу составляли и во главе ее стояли политики. Эта публика может любое дело утопить в бесконечной парламентской болтовне, что мы сейчас и наблюдаем в рядах нашей собственной так называемой оппозиции. Потому-то Сталин и мог позволить себе отнестись к ее существованию достаточно спокойно. Как известно, абсолютное большинство удачных переворотов совершается армией, и только совсем уже прогнившее государство может рухнуть в результате штатского заговора. Как сгнила к концу XVIII века Франция, к началу XX века — Россия и к концу того же XX века — СССР.