Алексей Кочетков - Черное солнце Украины

Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Центральной фигурой в этой истории является Дмитрий Иванович Донцов (1883–1973), автор концепции интегрального национализма, которая является базовой для большинства современных украинских националистов.

Основными принципами интегрального национализма являются следующие представления: 1) подлинная нация имеет этническое происхождение, ведущим элементом формирования нации является «фактор крови» (этот тезис сближает интегральный национализм с германским нацизмом); 2) в государстве именно титульная нация обладает всей полнотой прав; соответственно, все, кто не относятся к этой нации, оказываются гражданами «второго сорта», чьё существование при определённых условиях может быть выведено за пределы правового поля; 3) интересы нации превыше интересов отдельной личности, что позволяет национальному государству при необходимости проводить тоталитарную внутреннюю политику; 4) нация имеет иерархическое социальное устройство; во главе нации должен находиться вождь, опирающийся на политическую элиту («инициативное меньшинство»), которому принадлежит вся полнота власти; удел всех остальных — работать на благо нации.

В своих работах Д.И. Донцов неоднократно использовал метафоры «воли», «крови», «расы», «борьбы за существование». Такой метафорический ряд очевидным образом сближает его с нацистскими расовыми теоретиками, что не удивительно: и мировоззрение Донцова, и немецких нацистов формировалось в то время, когда социал-дарвинизм находился на пике своей популярности.

Важной особенностью метафор Донцова является то, что они не имеют точного эмпирического наполнения. Скорее, многие из них могут быть отнесены к сфере поэтики. Поэтическое способно воодушевлять, но оно не может сформировать конкретную политическую программу, по крайней мере, реалистического типа. Любая программа, состоящая почти исключительно из метафор, неизбежно впадает в политическую наивность. А расплачиваться за такую наивность неизбежно приходится последователям, стремящимся реализовать программу на практике. Политическая наивность ставит под угрозу существование и нации, и государства.

Особый нюанс в истории украинского интегрального национализма связан с тем, что сам его автор, апеллирующий к идее украинства как особой расы, украинцем не был. Дмитрий Донцов родился в смешанной русско-немецкой семье, говорившей на русском и немецком языках. Строго говоря, и о существовании украинского языка в тот момент можно было говорить лишь условно. На территории Украины в начале XX века существовало множество диалектов, укоренённых почти исключительно в сельской местности. И на момент выхода главной книги Донцова «Национализм» (1926 год) и украинский язык, и украинская нация существовали лишь в качестве проекта. Можно сказать, что все представления Донцова об украинской нации на тот момент являлись лишь фантазмом, основанном не на оценке реального положения дел, а на игре воображения.

Игра воображения всегда соотносится со сферой желания: фантазм выдаёт желаемое за действительное. В этом контексте обращает на себя внимание один элемент в мировоззрении Донцова, присутствовавший на всех этапах его идейной эволюции. И тогда, когда Донцов был ещё социал-демократом, и позже, после перехода к национализму, в этом мировоззрении присутствует русофобия и ненависть к Российскому государству. Изначально эта психологическая, иррациональная установка была облечена в формы марксистского дискурса, позже воплотилась в дискурсе националистическом. Сама идея украинства для Донцова была вторичной; с её помощью он всего лишь обосновывал собственные русофобские настроения. Национализм для Донцова был всего лишь средством, инструментом; сущностью был глубинный конфликт с Россией. Выбор национализма в качестве формы обоснования этого конфликта, по сути, является случайным. И если бы, например, Дмитрий Иванович оказался в Берлине на несколько лет раньше, чем это произошло в действительности, то при благоприятном стечении обстоятельств мир увидел бы активного защитника глубинных основ европейской цивилизации и поборника европейских культурных ценностей с элементами либерализма. Понятно, что подобная программа отличалась бы от интегрального национализма, но с одним исключением: русофобия присутствовала бы в ней в обязательном порядке.