Александр Генис: Кожа времени. Книга перемен

Лингвисты уверяют, что Судьба — имя одного из трех китов, на которых стоит мир, созданный русским языком. Два других — Душа и Тоска. С таким триумвиратом не мудрено запить, но трудно соскучиться. Как бы мы ни поступали с этими понятиями — перемножали, складывали, вычитали — итог получается столь безутешным, что мы обращаемся в высшие инстанции с требованием сменить арифметику. Это значит, что рано или поздно (а вернее — и рано, и поздно) все мы чего-нибудь просим. Одни — чтоб пронесло, другие — чтоб обломилось. Я даже подозреваю, что все азартные игры служат предлогом для любовного общения со сверхъестественным: казино — почтамт провидения.

Когда Нильс Бор прибил над дверьми своей лаборатории подкову, коллеги спросили, неужели он считает, будто она приносит удачу.

— Конечно, нет, — ответил Бор. — Но говорят, подкова помогает и тем, кто в нее не верит.

Великий физик знал, что делал. Невежество суеверия — резерв надежды: когда от известного пощады не дождешься, остается уповать на непознанное.

При этом горячий вопрос — «у кого просить?» — на самом деле является праздным. Можно молиться одному Богу, можно — разным. Можно рассчитывать на сверхчувственное и потустороннее, а можно на историческую необходимость и классовое чутье. Как бы ни звали вашего бога, важно, чтобы у него хватило ума не дать того, что просят.

Господи, ну откуда нам знать, чего мы хотим?

Интеллект — обезьяна, скачущая на невидимом тигре. И лишь та мысль добирается до ума, которую к нему пропускает сердце, а ему, как известно, не прикажешь.

«Но если мы не отвечаем за свое подсознание, то кто отвечает?» — спрашивал Лем в «Солярисе», могучей притче о слепом боге, выполняющем самые сокровенные желания человека и тем обрекающем его на неописуемые муки.

Впрочем, в обычной — а не научно-фантастической — жизни мы обходимся сказкой про Золотую рыбку. Лично я сделал из нее радикальный вывод, раз и навсегда отказавшись от покупки лотерейных билетов. Не потому, что не верю в выигрыш, а потому что верю — и боюсь его. Свалившееся сверху богатство упраздняет то усилие, что мы зовем жизнью. Избавиться от первого — всё равно, что от второй. В одночасье труд станет лишним, напор смешным, цели ненужными.

Умнее всех поступил старый негр, работавший в Бронксе лифтером. Получив по счастливому билету 50 миллионов, он купил тот дом, где работал, и теперь спокойно ходит на прежнюю службу, зная, что его не уволят. У остальных, говорит статистика, выигрыш изменил судьбу — кардинально и к худшему.

Но если даже нарезанные бумажки, которые в наших краях собирают еще зелеными, могут доставить столько бед, то что говорить о нешуточных приобретениях, вроде любви и свободы, красоты и гения?

Вот поэтому я и кричу «Не дай бог!». Но иногда мне кажется, что уже поздно: все молитвы услышаны, все мольбы учтены, все просьбы выполнены. Мы уже получили всё, что просили, а если сами этого еще не поняли, то по той простой причине, что нам видна лишь та часть кривой, которая отсюда, снизу, кажется прямой.

Впервые этот текст был напечатан в начале декабря 2019 года.