Литературная Газета - Литературная Газета, 6610 (№ 34/2017)

В.А. Соллогуб, выходя из книжной лавки Смирдина, стал со­чинять:

Коль ты к Смирдину войдёшь,

Ничего там не найдёшь,

Ничего ты там не купишь,

Лишь Сенковского толкнёшь.

И Пушкин тотчас подхватил:

Иль в Булгарина наступишь.

Нам известны в основном литературные каламбуры, то есть рождённые за письменным столом, а они не столь непринужденны, не с языка скатились... Каламбурная рифма в стихах – тоже род литературных упражнений, если даже они чрезвычайно удачны, как у Минаева, который даже к финским скалам бурым обращался с каламбуром.

Вершиной русской каламбуристики, безусловно, следует считать незабвенного Козьму Пруткова. Он весь в традиции устной шутки. Самый первый афоризм вы­мышленного поэта построен на каламбуре:

«Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни».

К собственному удивлению, обнаружил, что я и сам грешил каламбурами в книге «Козьма Прутков и его друзья». Иные из них натужны, слишком литературны, а другие сносны. Например: «Маленький Кузька получил прекрасное домашнее воспитание. Кузькина мать была справедливой, но строгой женщиной, и в этом последнем её достоинстве следует, очевидно, искать корни столь распространённого русского выражения, непереводимого на иностранные языки».

В каламбуре как бы сам язык подтверждает правоту высказы­вания. И не только подтверждает, но и усиливает. Оригинальная рифма легко запоминается, и когда звучит не просто шутка, а, скажем, политическая сатира, действенность её возрастает во мно­го раз.

Порой каламбур был обезоруживающей защитой в самых рискованных обстоятельствах.

Так, известному артиллерийскому генералу Николаю Алексеевичу Аммосову, изобретателю, начальнику Сестрорецкого за­вода, приходилось жестоко воевать с артиллерийским департамен­том, отстаивая свои начинания. Рапорты его были так резки, что генерал получил строгий выговор за их «неуважительный тон». Оп­равдываясь, Аммосов написал, что никогда не терял уважения, ибо знает, что артиллерийский департамент есть нужное в России место. «Каламбур имел такой уcnex, что даже строгий Николай I приказал указать ему Аммосова издали на разводе», – вспоминал один из его современников.

И вот тут надо бы сказать ещё раз о том, что каламбур воспринимается остро лишь тогда, когда вы живёте в той обстановке, к которой относится каламбур. Или, по крайней мере, хорошо знаете обстоятельства, при которых он был произнесён.

Надеюсь на появление словарей богатой каламбуристики советского времени, в которой есть такие «церлы»:

Хоть вы и Валтасар,

Хоть вы и Навуходоноссор,

Но вы балда, сэр,

Вам в ухо дано, сэр.

И давайте снова прочтём каламбур Архангельского о Луначарском:

О нём не повторю чужих острот.

Пускай моя звучит свежо и ново:

Родился предисловием вперёд

И произнёс вступительное слово.

1987 г.

Наблюдать умиранье ремёсел

Литература / Литература / Записки искушённого

Анкудинов Кирилл

Теги:критика , литературный процесс

О регрессе в „актуальной поэзии“

Я выписал из Москвы для научной работы первый номер «журнала поэзии» «Воздух» за нынешний год.

Не стану огульно бранить его: там есть разное – и откровенная чепуха, и то, что достойно внимания. В совокупности же публикации «Воздуха» навели меня на размышления о некоторых изменениях в «актуальной поэзии».

Главный редактор «Воздуха» Дмитрий Кузьмин ратует за «прогресс в искусстве» и пропагандирует «поэзию, открывающую новые, не познанные для читателя области». Я спорил с ним, потому что «прогресс в искусстве» вызывает у меня сомнение. Безусловно, существует прогресс в научно-техническом обеспечении цивилизации и в спорте; также я верю в социально-политический прогресс, хотя в него поверить сложнее, поскольку он являет себя нелинейно и иногда сменяется регрессом. Я не знаю, возможен ли прогресс в искусстве. Но знаю, что регресс в искусстве может быть – и понимаю, что он реально бывает. Способен ли современный оперный певец превзойти Шаляпина? Непонятно, по каким критериям осуществлять оценку такого «турнира сквозь столетие». Но очевидно, что певец может разучиться петь: потеряет голос, утратит технику исполнения; тут-то объективные критерии существуют – до поры, пока вся аудитория слушателей оперы не утратит их. После этого ремесло оперного певца умрёт; это будет несомненным культурным процессом, но прогрессивным ли?