Александр Годлевский - Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Но, как уже говорилось, «клинические» политики, политологи и правозащитники такими мелочами не интересуются. Для них высшим пределом познания является вопрос о соответствии наших чисто внешних форм общепринятым в цивилизованном мире демократическим схемам, явно не применимым к безвольному российскому обществу. Что под прикрытием этих привнесенных внешних форм у нас скрывается на практике – мелочь, явно недостойная их внимания.

Вообще говоря, положение дел в области реабилитации людей, преследовавшихся в коммунистические времена по политическим мотивам, обстоит у нас не совсем так, как это видится из сообщений средств массовой информации. По Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» для реабилитации необходима подача заявления в соответствующий государственный орган, который по результатам проверки составляет заключение и либо выдает справку о реабилитации, либо отказывает в реабилитации и в выдаче такой справки. Среди определенного круга бывших диссидентов-политзеков такое обращение с заявлением о реабилитации считается недопустимым: «Если советская власть нас тогда сажала, то почему сейчас мы должны просить о реабилитации?! Если государство само репрессировало – пусть само и реабилитирует». Причем так говорят те, кто признал эту власть после провала августовского «путча» 91-го года. А кроме них еще есть люди, которые не признают советскую власть ни в ее коммунистическом, ни в «демократическом» варианте и для которых никакая реабилитация от этой власти вообще неприемлема.

В бывших советских республиках Прибалтики (после обретения ими независимости) были реабилитированы вообще все бывшие политзеки – независимо от их желания, и, разумеется, без каких-либо заявлений с их стороны. Но и там нашлись диссиденты-политзеки, которые категорически выступили даже против такой реабилитации. Их логика понятна: «Если нас сажал оккупационный советский режим, то почему наше свободное независимое государство должно замаливать чужие грехи?!»

До сих пор осталась неизменной сущность советского режима, который ввиду отсутствия сколько-нибудь значимого активного сопротивления ему со стороны российского общества может творить внутри страны все, что угодно, преследовать по политическим мотивам любыми способами. В статье в «Континенте» N 93 я писал, что сейчас политзеков (в прежнем их понимании) нет не потому, что режим существенно изменился и стал хорошим, просто нынешняя власть вполне может обходиться без брежневских методов политических преследований, как Брежнев и компания обходились без методов сталинских. Главное для власти – страх общества перед произволом власти, чтобы гражданин чувствовал себя полностью беззащитным перед беззаконием государства. А какими методами такой страх достигается – дело десятое. Когда же необходимость в былых методах возникнет, то нынешняя власть легко может себе это позволить. Если нельзя, но очень нужно – то можно.

И дело не в конкретных руководителях государства и других начальниках. Вся система власти, сущность политического режима сильнее не только отдельных лиц, пусть даже занимающих руководящие государственные посты, но и сильнее всего безвольного общества. Пока сущность власти осталась прежней, кто бы ни был Президентом РФ – Путин, Примаков, Зюганов или Лебедь – это по сути само по себе ничего изменить не может, возможны лишь вариации несущественного характера, не затрагивающие принципиальных основ власти.

Какой бы кристально чистый и приличный человек ни стал Президентом, все равно – власть либо адаптирует его и сделает в принципе таким же, как и все другие чиновники, либо отторгнет его всеми возможными способами, включая летальный исход. Так было и так будет до тех пор, пока эту систему власти с ее советской сущностью не уничтожить. С уничтожением же существующего режима подавляющая часть нынешней политической элиты отойдет в политическое небытие.

Для власти, основанной на лжи и беззаконии, больше всего на свете опасны требования истины и законности. Поэтому режим очень не любит, когда вскрывают его сущность и реальные принципы власти или слишком уж требуют соблюдения официально действующих законов. Примеров тому из прошлых времен можно привести с избытком. Мы с Кириллом Подрабинеком в 95-м году решили поставить эксперимент над российским правосудием – потребовали возбудить уголовное дело по фактам отдания Президентом РФ Ельциным Б.Н. приказа Вооруженным Силам на ведение военных действий в Чечне и неприятия мер к защите мирного населения. Государство для одурачивания Запада напринимало много хороших законов – вот мы и потребовали от государства их соблюдения.