Строительство велось в ужасных даже по меркам СССР условиях. Одновременно с проектом из Чикаго прибыла большая группа инженеров, принимавших непосредственное участие в строительстве (всего до 300–350 человек). Количество инженеров говорит само за себя – по сути это был весь инженерно-технический состав комбината. Среди них были и американские коммунисты, используемые как переводчики, и крупные инженеры, среди которых и начальник строительства мартеновского цеха Роберт Вейль. Проектирование и строительство финансировалось крупными немецкими промышленными фирмами. Как-то даже неловко читать на этом фоне о том, что весь комбинат был спроектирован советским металлургом И. П. Бардиным (об американских инженерах не упоминают вообще!). Впрочем, то же происходит и с рассказом о тех людях, что строили комбинат. Говорится о сотнях тысяч комсомольцев-добровольцев, в мороз и стужу строивших Кузнецкий комбинат. И ни слова нет о рабском труде зеков. Именно об этих людях писал В. В. Маяковский в своем знаменитом стихе «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и людях Кузнецка». Если верить Владимиру Владимировичу, они только и думали о том, что «через четыре года здесь будет город-сад». Сюда же возили и другого пролетарского поэта, Демьяна Бедного, имевшего совесть рассказать зекам о том, как кулаки и иностранные капиталисты эксплуатируют русских рабочих и заставляют их умирать за свои интересы. Что и говорить, оба поэта сыграли роль сотрудников культурно-воспитательной части огромного лагеря, каким был Кузнецкстрой. Они (поэты) выполнили идеологическое задание. Даже сейчас, три четверти столетия спустя, продолжают говорить об энтузиазме десятков тысяч комсомольцев-добровольцев (Бардин Иван Павлович) и об оргнаборе, как одном из основных поставщиков рабочей силы на строительство. Прямое свидетельство о том, кто и как доставлялся на стройку, остался в книге того же С. М. Франкфурта: «Осенью 1930 года прибыли на работу первые раскулаченные. Прибыли они сразу двумя эшелонами. В течение нескольких дней прибыло несколько тысяч человек» (Франкфурт, 1935) .
По имеющимся данным количество рабочих в разгар стройки достигало сотен тысяч человек, и это не считая порядка 30 000, работавших на строительстве железнодорожной ветки. Ясно, что никакой оргнабор не мог обеспечить такого количества рабочих. Совсем другой, краткий, но честный отзыв об условиях труда на Кузнецком комбинате находим у посланного сюда с той же целью И. Г. Эренбурга. По его воспоминаниям «люди строили завод в неслыханно трудных условиях, кажется, никто нигде так не строил, да и не будет строить» (см. цитированный выше источник) .
Наверное, первым прямым свидетельством об условиях строительства Кузнецкого комбината и других строек первой пятилетки стала книга сотрудника Ленинградского Гипрошахта М. Рудина. Он выпрыгнул с парохода в воду в японском порту Хакодате, добрался вплавь до берега, имея под одеждой спрятанные материалы об условиях труда в трудовых лагерях СССР. Позже он издал об этом книгу (Рудин, 1934) .
Условия жизни определялись практическим отсутствием продовольствия и жилья. На Кузнецкстрое первейшей была задача ввести в эксплуатацию производственные мощности. Решение социально-бытовых нужд, обеспечение людей нормальным жильем всегда оставались на втором плане. В директивных документах бедственное положение людей на стройке неоднократно отмечалось, но выправить его возможности не было. В 1932 году на одного работника приходилось 3.5 кв. метров. В Сад-городе (то есть Новокузнецке) ситуация была еще хуже – там было только 1.5–2 м 2 на человека.
Составители источника приводят прямые свидетельства строителей об условиях их питания. Так-что поэты воспели строительство, на котором были задокументированные случаи людоедства. Все поизводственно-технические вопросы строительства решались в полном соответствии с практикой того времени – обвинениями конкурирующих начальников в саботаже и вредительстве. В 1934 году директором КМК становится профессиональный металлург К. И. Бутенко. Тут же разгорается конфликт между ним и И. П. Бардиным и связанными с ними сотрудниками. В 1937 году на предприятии была вскрыта «глубоко законспирированная и широко разветвленная шпионско-диверсионная организация руководителей служб, отделов, цехов» – всего было арестовано 42 человека (как правило, технические специалисты). В 1937 году был приговорен к расстрелу и заключению 431 человек из работавших на Кузнецком комбинате. В мае 1937 года на III партконференции секретарь горкома заявил:»Мы сейчас с Вами являемся свидетелями такого факта, когда основная руководящая головка нашего комбината оказалась шпионами, агентами, японо-германскими агентами, вредителями».)
Читать дальше