Евгений Стригин - КГБ был, есть и будет. ФСБ РФ при Барсукове (1995-1996)

«Попробуйте троньте хоть какого-то американца или кого-то ещё, — рассказывал бывший сотрудник госбезопасности. — Они пиратствуют, разбойничают, как хотят. В открытую. Вербуют налево-направо, покупают на корню любую информацию. Какая сейчас может быть контрразведка, когда все продаётся.

А разведка? Да мы так обгадили всех, с кем работали, что в течение 15-20 лет (а может, гораздо больше) лет никто, помня наши нынешние подлости, с нами работать не будет». [135]Маленький комментарий к сказанному: и правильно сделают, что не будут работать. Кто же поверит после такого катастрофического и позорного провала страны. Провала, в котором виновато было и руководство КГБ СССР. Однако от КГБ СССР перейдём к ФСБ РФ.

По-прежнему, у спецслужб западных стран были чуть ли не идеальные возможности по работе в России. И даже не только в Москве. «В беседах с российскими представителями американцы не скрывают своего недостаточного знания особенностей российской экономической конъюнктуры, всех сторон легальной и „теневой“ хозяйственной деятельности. Чтобы восполнить эти пробелы, США через контролируемые ими международные финансовые и экономические институты стремятся установить теснейшее сотрудничество с российскими государственными и коммерческими структурами, располагающими необходимой информацией…

В Нижнем Новгороде американцы и другие западные представители чувствуют себя как дома. На долговременной договорной основе действует целый ряд неправительственных структур США: Корпус мира, Международный директорский фонд, Международная финансовая корпорация». [136]

12.4.6.Правда, у американцев в России стали возникать другие проблемы, которых ранее не было.

13 сентября 1995 года в России начался отстрел американских дипломатов. «Кумулятивная граната, выпущенная из противотанкового гранатомёта „Муха“, пролетела над Садовым кольцом и проделала дыру в стене шестого этажа посольства США в Москве. Затем граната застряла, не разорвавшись, в копировальном аппарате. Никто не пострадал». [137]

Кстати, на следующий день, т.е. 13 сентября, должен был приехать в Москву заместитель государственного секретаря США Строуб Тэлботт. Цель приезда — проведение консультаций о позиции Российской Федерации и США в боснийском кризисе.

Высказывалась и такая точка зрения: «На наш взгляд, „косметический“ удар скорее походит на сигнал, призванный посеять лёгкую тревогу в госдепартаме нте США. Предупредить, что в демократической России зарождаются неуправляемые антиамериканские настроения. Пока же эти тенденции не превратились в настоящую бурю, которая сметёт прозападный истэблишмент РФ, необходимо ему оказать ему всяческую поддержку. Инцидент 13 сентября мог быть задуман и как „предвыборное преступление“. Парадоксально, но этот выстрел может повысить интерес Вашингтона как к прозападным демократическим силам России, так и к националистам, способным обуздать ими же пестовавшиеся антиамериканские настроения». [138]

Террор в Москве добрался и до московских американцев. Не все же россиянам терпеть террор в своей столице, пусть и заокеанские «братья» его попробуют на вкус.

12.4.7.Пока страна погружалась в пучину террора, делались попытки организовать ему отпор. В 1995 году руководители 12 стран СНГ в Грузии подписали договор о сотрудничестве в борьбе с организованной преступностью, незаконным оборотом наркотиков, терроризмом. В соответствии с этим договором сотрудники спецслужб ближнего зарубежья не вправе вести на территории другого государства розыск, задержание или арест «своего» преступника без санкции местной прокуратуры и помощи местных коллег. [139]

Казалось бы обычный процесс совершенствования международного взаимодействия в сфере борьбы с преступностью. Однако не все было так просто. Руководителей страны, особенно недавно ставших независимых стран, обычно больше интересует не столько преступник, покушающийся на какие-то права их подданных, сколько на конкретное право правителя управлять этими самыми подданными.

Газета «Известия» писала по этому поводу: «Что же до диссидентов, политических, то к какой категории отнести, например, тех, кто пытался совершить в некой стране государственный переворот и после неудачи скрылся в России? Какой бы ни был правящий там режим, тамошняя прокуратура квалифицирует деяние как уголовное преступление, и это совершенно корректно по законам страны. Но как должна поступить российская прокуратура, наконец, ФСБ, которой прокуратура должна дать поручение найти и задержать чужих граждан? Или что делать контрразведке, не просто получающей задание прокуратуры, а только просьбу посмотреть, что есть на искомых лиц в досье ФСБ, и самим решить, „политические“ они или действительно уголовные?». [140]