Сергей Переслегин - Статьи

"Мое имя – Осборн, Гекл Осборн, преподаватель колледжа Гринъярд… сумерки, будто на солнце накинули плед… едва просвечивают ворсяные полосы… Луна, как кровь… Красный фонарь… Падают звезды… беззвучно… Страшное, пустое небо… Конец света – неужели, правда?.. Боже мой… Края неба загибаются, чем-то озаренные… оно сворачивается, как бумажный лист, скатывается за горизонт… Невыносимо трясутся стены… Это последние минуты… Мое имя – Осборн… Сегодня тринадцатый день Конца Света…"

И:

Брюс определяет размеры саранчи – до метра в длину. Удалось загнать и убить одно насекомое. При этом, получив укус, погиб Эдвардс. Брюс сделал подробное описание. Перепончатые крылья, золотой венец, почти человеческое лицо – мягкая теплая кожа, шесть зазубренных ног, хитин, который не берет ножовка. (…) Брюс умер за рабочим столом – еще успев описать рождение Младенца и появление на небе Красного Дракона с семью головами, готового пожрать его".

Не стану отрицать, поведение Брюса симпатично мне. Но, в отличие от Осборна, он не человек. Ученый, способный заниматься наукой и только ей, даже тогда, когда это совершенно бессмысленно.

Настаиваю: деятельность лаборатории Брюса была полностью лишена смысла. Информация, которую там собрали, не имела отношения к знаковому уровню, на котором оперировал Оракул. Сущность Апокалипсиса – не в химическом составе градин и не в величине их теплоемкости. "…полный мрак, опустошенное небо. Седьмая печать… Безмолвие… (…) Горе, Горе, горе живущим на Земле…".

Бессмысленность научных исследований, проводимых героями "Телефона для глухих" угнетает, но не бросается в глаза. Иными словами, она воспринимается нами скорее на подсознательном, нежели на сознательном уровне – второй узел.

Попытаемся, все же, понять, почему Оракул выбрал Апокалипсис и Лагерь? В рамках рассказа ответить невозможно – на то Оракул и символ Неизвестного, чтобы действия его были непредсказуемы и необъяснимы.

"Мы не знаем и никогда не узнаем", – говорит Роберт Кон, организатор и первый председатель Научного Комитета. Оставим Оракула за скобками. Сформулируем вопрос по-иному: почему именно эти реалии выбрал автор? Ведь в современной фантастике высокого уровня, с которой мы, несомненно, имеем дело, символика не бывает случайной.

Внешняя сторона дела ясна. Апокалипсис показал банкротство не только науки, но и религии. (Если не Он, то кто?" – вопросил с кафедры епископ Пьяченцы. За что и был лишен епархии. Князья церкви медлили и колебались. Поговаривали о созыве Вселенского Собора). Вторжение, война, лагерь продемонстрировали полный крах блестяще организованной Международным Научным Комитетом системы безопасности, бесполезность армии.

"Сволочи, добивают раненых, – Водак заскрипел зубами. Из порезанной щеки вяло текла кровь. Расстегнул кобуру. – мое место там.

– Не дури, майор, – нервно сказал я. – Куда ты – с пистолетом…

– Знаю, – очень спокойно ответил Водак и застегнул кобуру. – но ты все-таки запомни, что я – хотел. (…)

…Было людно. Все бежали. Причем, бежали на месте – не продвигаясь. Как муравьи, если палкой разворотить муравейник. Стремительно и бестолково. Не понимая, где опасность.

– Эвакуация гражданского населения, – опомнившись прокомментировал Клейст. – Которое в первую очередь".

Критика злая, но, в сущности, не новая. Следующий уровень восприятия начинается со слов: "Порядок был наведен".

Здесь мы вступаем в область домыслов, что неизбежно при странствии по воображаемым мирам. Помните "Солярис"? Как и Оракул, Океан оперировал крупными структурами, воспринимая сознание и подсознание единым целым. Страшные гости, убившие Гибаряна, поставившие на грань безумия Кельвина, Снаута и Сарториуса, были, возможно, благодеянием, выполнением лишь частично осознаваемых желаний.

Почему бы не предположить нечто подобное, тем более, что среди прочих высказывалась и гипотеза чисто психического характера Апокалипсиса?

"Оракул передал информацию, предназначаемую коллективному сознанию. Содержание ее не имеет аналогий в культуре Земли – информация была воспринята искаженно".

Почему "искаженно"? И почему именно "информация"? Если Оракул воспринимает человека целиком, его деятельность вполне может быть направлена на удовлетворение желаний коллективного бессознательного. ("У нас такая азбука", – говорил Кэртройт. Но азбука лежит именно на подсознательном уровне, выше – лингвы, морфемы, семиотические структуры.)