Дачер Келтнер: Парадокc власти. Как обретают и теряют влияние

Со времен Флоренции эпохи Возрождения, в которой жил Макиавелли, общество сильно изменилось, и это требует пересмотра устаревших взглядов на власть. Мы с большей вероятностью перехитрим парадокс власти, если будем мыслить шире и определим власть как способность изменить окружающий мир, особенно через влияние на других людей в сетях социальных связей.

Это новое определение означает, что власть не ограничена редкими индивидуумами в напряженные моменты их яркой жизни – злобными диктаторами, высокопоставленными политиками, а также людьми, которые стремительно разбогатели или стали знаменитыми; власть живет не только в зале заседаний совета директоров, на поле боя или в здании американского сената. Наоборот, власть определяет сознательную жизнь каждого человеческого существа. Ее проявления можно обнаружить не только в экстраординарных событиях, но и в ежедневных действиях, в каждом взаимодействии и в каждых взаимоотношениях между людьми – когда мы заставляем двухлетнего ребенка съесть салат или убеждаем коллегу отдать все свои силы работе. Власть проявляется, когда мы даем кому-то шанс или задаем нужный вопрос другу, чтобы пробудить его творческое воображение, успокаиваем раздраженного коллегу или помогаем молодому человеку, который пытается найти свое место в обществе. Динамика власти и взаимное влияние определяют взаимоотношения между матерью и плодом, младенцем и родителями, между влюбленными, школьными друзьями, подростками, а также между членами рабочего коллектива и конфликтующими группами. Власть – это средство, при помощи которого мы взаимодействуем друг с другом. Власть – это возможность изменить окружающий мир, воздействуя на других людей.

Как мы обретаем власть – способность изменять мир? Старая макиавеллиевская философия рассматривает власть как нечто захваченное. Великие произведения литературы и искусства полны примеров захвата власти – «Макбет», «Юлий Цезарь», «Крестный отец», а совсем недавно – «Карточный домик». Читать о коварных интригах и кровавых расправах с соперниками и союзниками – увлекательное занятие. Однако все это по большей части выдумка или дела давно минувших дней, и в XX в. власти добиваются совсем иначе.

Новый взгляд на власть позволяет понять, что ее не захватывают, а получают от других. Мы обретаем власть благодаря действиям, которые улучшают жизнь людей в сетях наших социальных связей. Власть дают нам другие. Это утверждение справедливо и для рабочего коллектива, и для разного рода общественных организаций, и для дружбы, и для романтических и семейных отношений.

В процессе эволюции гоминидов вертикальная иерархия (сегодня ее можно наблюдать среди наших ближайших родственников, человекообразных обезьян) сменилась горизонтальной структурой социальной организации. Охотники и собиратели, которые сохранили свой образ жизни до наших дней, живут небольшими группами, в типичных для эволюции человека условиях. Именно в таких условиях мы превратились в высшей степени социальных существ, которые совместно, небольшими группами воспитывают беззащитное потомство, добывают пищу, строят укрытия и защищают себя. Иерархии не исчезли в процессе эволюции, но благодаря нашему необыкновенно развитому общественному инстинкту индивидуумы могли объединяться друг с другом и давать отпор тем, кто был склонен к захвату власти. В результате группы приобрели возможность наделять властью тех, кто способствовал общему благу, а не вероломных, беспринципных и склонных к на силию.

Группы все время наделяют властью индивидуумов, социальное поведение которых часто ставит в тупик или является объектом осуждения и презрения. Нравится нам это или нет, но представители нашего вида одержимы репутацией – достаточно взглянуть на поразительный расцвет Facebook, вспомнить о непреходящем увлечении любящими посплетничать персонажами романов Джейн Остин, а также о целых отраслях, занимающихся созданием репутаций. Стремление к хорошей репутации – главное в общественной жизни. Конечно, мы убеждаем молодежь не думать о репутации и ставить во главу угла самовыражение независимо от того, что думают другие. Но группы формируют репутации людей, чтобы отметить их пригодность к власти и оценить потенциал насилия. Ваша власть прочна настолько, насколько прочна ваша репутация.