Владимир Талалаев - Топологии Миров Крапивина

«Все свыклись, срослись прямо-таки с мыслью, что Решилов — это и есть Крапивин. И мало кто замечает, что есть в Решилове и другая сторона, незаметная. Серой тенью стоит она в уголке, внимание к себе не привлекает (и очень старается не привлекать!), но именно она и ведёт Решилова почти по всей Хронике, именно с нею-то и воюет Проводник Сашка.

Это — та сторона, что несёт с собой неизлечимую болезнь Решилова, та, что шепчет, что болезнь эта — неизлечима, та, что способна обидеть мальчишку. Та, что, надеюсь (очень уж хочется на это надеяться!), выгорит, испарится среди Оранжевых Песков вместе с привнесённой ею болезнью.

А что за болезнь? Радиационная, «от экологической обстановки неблагоприятной». На полигонах такую подхватить можно. Да вот беда — не бывал Крапивин на полигонах, ни разу! Зато — почти пол-жизни своей провёл на полигонах другой писатель, тоже не один год пробывший в «Каравелле» — Иван Тяглов, Человек-С-Полигона. И болезнь неизлечимая от радиации у него есть. И манера «общения».

Так что И.Решилов — это не Владислав Петрович, хотя — и не И.Тяглов. Решилов объединил в себе обоих писателей: жизнелюбие, внешность и светлую душу первого — и болезни да тому подобное второго.»

Подойдём к двери и осторожно заглянем вовнутрь. Но — осторожнее, чтобы не прерывать лектора, который продолжает говорить:

— Так что, дорогие дети, — сказал Воланд, подходя к доске и беря в руку мел, — Аксиома «И.Решилов = В. Крапивин» неверна, да и не аксиома это, а сплошное недоразумение! Справедливо же следующее выражение: И.Решилов=В. Крапивин+И.Тяглов. А для нового, совмещённого Пространства это выражение примет такой вид: И.Решилов=И.Решилов+С.Крюк-И.Тяглов и плюс — благотворное влияние Песков. Оранжевых, замеченных ещё Яшкой Воробьёвым… Воробьёв! Не подглядывай в конспекты сидящих сзади: я вас ещё не учил пользоваться Третьим Глазом в Искажённом Пространстве!.. И о чём ты только думаешь на уроках, Воробьёв!.. А Вы, Сидоров, не подсмеивайтесь над товарищем: превращения в самолёт я вам тоже ещё не давал… Брали бы пример со Светлякова, который успевает писать сразу два конспекта: для себя и для Смородкина!..»

На перемене Севка Глущенко, подпирая стену, философствовал о «бродячих сюжетах» и своих милых одноклассниках. И, что самое удивительное, ребята ничуть не обижались, слушая, как он разлагольствует:

«— Велик наш юный Мастер Дороги, не скрою. Однако стоит поговорить о Юкки более всерьёз. Точнее — о взаимосвязи Юкки и Юхана-Трубача.

Нет, связь есть, конечно, да вот какая? Пожалуй, Василёк не делал операцию по коррекции пола, чтобы стать названной сестрёнкой Юкки, а братьев у Юкки вроде как не было. Зато Светлому Штурману Василёк был вполне кровным братом, а уж никак не названной сестрой. Так что, «нашему забору двоюродный плетень»? Не проще ли обратиться опять-таки к оригиналу, к Крапивину, то бишь? На фестивале «Аэлита» в 1991 году он популярно объяснил фэнам, что «Юкки и Иту Дэн — это два отражения одной идеи, но никак не одной личности». Сам Юкки, считая Иту Дэна своим кумиром, заведомо подстраивается под его поведение, говоря языком современной молодёжи, «косит» под него. При этом постоянно цитирует старые легенды, упоминающие Светлого Штурмана — нормальное такое увлечение героем, не более того. А о собственной смерти он даже и не догадывается: уж слишком легко в его грудь впивается арбалетный болт. Только не надо намёков на фатализм: знал бы он о выстреле, успел бы уклониться, героическая гибель в его планы явно не входила. А может, скажет кто-то, он и о воскрешении знал заранее, потому и не рыпался? Во-первых, знатокам психологии предлагаю построить карту поступков Юкки и посчитать его способность так поступить. Во-вторых, будь он таким всезнайкой, не пришлось бы потом несколько лет искать Князя, заброшенного некротической волной вглубь Кристалла. Ему бы хватило ровно четырнадцать секунд — семь туда и семь обратно по такту Великого Маятника, чтобы смотаться за Князем Юр-Танкой в любую точку Кристалла, знай он заранее его месторасположение…»

На следующем уроке (а это был урок Истории Планет) Валентина фан Зеехафен обвела внимательным взглядом своих учеников и чуть заметно улыбнулась:

— Сегодня мы рассмотрим ещё одну вполне известную вам планету. Кажется, это уже стало хорошей традицией — рассматривать на наших уроках те планеты, с которых родом кое-кто из наших учеников. Юкки, не пинайте под партой Глущенко! Ваши споры вы завершите на перемене. Тем более, что эта планета касается Вас, Юкки, более чем явственно. Да и Вас, Светлый Князь Юр-Танка, тоже! Итак.