Е Эткинд - Поэзия Эвариста Парни

"Когда поджигатель, который замышлял уничтожение высокого Сената, вершившего судьбы Рима, и козни которого разоблачил отец отечества, направился к своему месту, чтобы занять его, - весь Сенат в полном составе, хотя он и был всегда разделен на две враждующие партии, поднялся как один человек и оставил поджигателя, охваченного страхом и бешенством перед лицом внезапно раскрывшегося ему одиночества. Пусть же всякий, кто носит на земле звание человека и кто достоин этого звания, - как бы ни были различны наши верования и наши доктрины, - с ужасом отстранится от этих врагов разума и человечества, пусть оставит их в одиночестве на скамье позора, на этой скамье подсудимых, на которую они сели сами, по собственной воле, и на которой они должны остаться навсегда". {Ibid., pp 123-124.}

Напомним, что звание "отца отечества" было присвоено римлянами в 62 г. до н. э. Цицерону, победителю Катилины (последний, уезжая из Рима, поручил своим единомышленникам поджечь город, поднять восстание и убить Цицерона), и что речь Гара произнесена 20 апреля 1803 г. - за полтора года до коронования пожизненного консула императором французов. Гара почти открыто призывает нацию - христиан и не христиан - объединиться против нового Катилины. Для нас в данном случае особенно интересно, что он приурочил этот призыв к избранию во Французскую академию Эвариста Парни.

Оценивая речь Гара, друг Парни Тиссо писал в уже цитированном предисловии к "Неизданным сочинениям Парни" 1827 года: "Соединение откровенности и сдержанности, смелости и целомудрия, ... уважение к религии, печать XVIII века на каждом слове оратора... делают эту речь... равно образцом умелой дипломатичности - и памятником духа времени". {Ibid., p. LXIII.} Тиссо придает особенный вес словам, сказанным Гара о поэме "Война богов", оценка которой и составляла центр его речи. Вероятно, в то время друзьям Парни уже были известны эпизоды из "Христианиды", частично опубликованные в "Украденном портфеле" лишь два года спустя, а частично появившиеся за границей после смерти Парни.

Можно ли после сказанного удивляться, что император Наполеон неоднократно отвергал ходатайства об определении Парни на службу библиотекарем в Дом Инвалидов, о назначении ему государственной пенсии, несмотря на то, что хлопотами об этом занимались тогдашний министр внутренних дел, брат императора Люсьен Бонапарт и близкий друг Парни маршал Макдональд, многие годы поддерживавший деньгами бедствовавшего поэта? Такой пенсии - размером в три тысячи франков - Тиссо удалось добиться "через министра" только уже в 1813 году, незадолго до смерти Парни, последовавшей 5 декабря 1814 года. У заступников поэта было не слишком много доводов, которые в глазах Наполеона могли бы перевесить его бунтарские, антирелигиозные и антиклерикальные сочинения: они ссылались на его славу лучшего элегика Франции, на сатирическую поэму, направленную против англичан, - "Годдам" ("Goddam", 1803), на поэму в духе Оссиана "Иснель и Аслега" ("Isnel et Aslega", 1802; расширена в 1808 году), на огромный эпос средневековую поэму "Рыцари розового креста" ("Les Rose-Croix", 1808). Вещи это художественно слабые, за исключением, может быть, "Иснеля и Аслеги", поэмы, ставшей одним из важнейших эпизодов французского оссианизма.

Песни Макферсона-Оссиана появились во Франции в 1777 году в прозаическом переводе Пьера Летурнера, прославленного переводчика Юнга и Шекспира, и произвели сильное впечатление, открыв читателям новый художественный мир, не похожий на классицистическую античность; стихотворное переложение Оссиана, исполненное Бауром-Лормианом, вышло под названием "Гаэльские стихи" ("Poesies gaelliques") в 1801 году. Почти сразу же после книги Баура-Лормиана появилась и поэма Парни, еще больше приблизившая французскую поэзию к романтизму, в эти годы оформлявшемуся в творчестве Шатобриана. Поэма "Иснель и Аслега" особенно важна для русской литературы эпизоды из нее переводили Пушкин ("Эвлега", отчасти "Осгар", 1814), К. Батюшков, Д. Давыдов, В. Туманский, О. Сомов, даже И. Крылов. Может быть, лучше других мрачно-меланхолическую атмосферу оссианизма воспроизвел Денис Давыдов в своем "Вольном переводе из Парни" (1817) романса Эрика, одного из героев поэмы:

Сижу на берегу потока,

Бор дремлет в сумраке; все спит вокруг, а я

Сижу на берегу - и мыслию далеко,

Там, там... где жизнь моя!..

И меч в руке моей мутит струи потока.

Сижу на берегу потока.

Снедаем ревностью, задумчив, молчалив...

Не торжествуй еще, о ты, любимец рока!