Владимир Плотников - Ночной кошмар с Николаем Сванидзе

«Или» вломилось в нашу жизнь недавно. Нагло и шумно. Причем, зародилось оно не в маргинальной среде осатаневших от беспросветной нужды, пьянства и бандитизму оби-тальцев дна. Дна-то уже и не было — в общечеловеческом смысле. «Или» прорастало из «оранжерейных клумб» обкомовских дач, академических заповедников и творческих спецособняков. Именно там зацвели, как «венерины ожерелья», сытые потомки красных командиров, народных директоров, рабфаковских академиков, пролетарских писателей и колхозных композиторов!

И это один из них, а вовсе не Античернышевский — XXI, в мирной беседе с главным редактором еженедельника «Аргументы и факты» (сент. 2002) возьми да и изрыгни провокационный, потрясающий своею кровожадностью клич к Батьке-меченосцу. Ах-ах, наш душка проболтался — и вот вам самый убойный факт, самый железный аргумент в обоснование диктатуры! Вот так душка? Да тот ли? Тот, тот — тот

самый Алексей Герман! Тот самый, у которого «Мой друг Иван Лапшин», «Проверки на дорогах», «20 дней без войны». Только взыскует нынче душка к «толерантному» (терпимому) делению на нас (своих) и врагов (погань)! К «демократическим» проверкам на благонадежность «либеральным» проскрипциям. А следовательно: к войне, к репрессиям! К мечу — прокураторов, центурионов, всю преторианскую рать! И кто за язык-то дергал? Что ль последний хлеб без соли дожевывает? Нет, ведь. Просто случилась маленькая табуреточная рокировка перетасовка мест блюдо-близости к хозяйскому подносу.

Согласитесь, после этаких «интеллигентных» стенаний есть резон разобраться, кого все-таки режиссер имел в виду под словом «погань»: скинхедов и экстремистов? Или всех умственно ограниченных, по его пониманию, совков? Или же благоденствующих бандюков с мошенниками (последнее вряд ли, потому как боязно, да и кормило с кормами в их лапах)? Или все-таки с уст слетело, выдавая по смыслу, как погань, своих всех этих «интеллигентов», конформистов, всегда продававших Россию ради жизни и благополучия собственного ничтожного «я»?

Полной ясности нет. За исключением единично очевидного: меня, меня не замай! И это не просто недальновидно, это преступно. В таких вещах инженеры человеческого духа не должны оставлять коварной лазейки для разночтений, ниши для домыслов, белой графы для фиолетового ФИО потенциальной жертвы! Не имеют права… Ибо это не демократия, а диктатура духа, самая подлая причем, ибо иезуитская, коварная — втихую да с науськами.

Пожалуй, сто раз был прав и точен не менее элитарный автор, подметив, что «у интеллигента, особенно у российского, который только и может жить на содержании, есть одна гнусная полудетская черта. Он никогда не боится нападать на то, что подсознательно кажется ему праведным и законным».

Виктор Пелевин, «Чапаев и пустота».

А можно сказать и так. «Интеллигент» — это скользкий лупоглазый рак: жмется задом к кормушке, гадит и рвет клешнями все, что его не касается, а, значит, ему мешает. И, лишь угодив в горящую кастрюлю, начинает краснеть. Интенсивно и радикально. Только не поздно ли, батенька.

Президенту не мешало б задуматься: кто взывает к нему? В этих ли, «батька», твоя сила, твоя социальная база, твоя защита, поддержка и опора? Нет, пустота окружает «батьку». Почти по Пелевину: «Путин и пустота». Увы, те, кто по жизни не служит, а «кормится», этого чаще всего не понимают. А уж коль дорвутся до кухни и сапога благодетеля, — последки ума и таланта теряют. Непонятно другое: почему ж им отказывает инстинкт самосохранения, генетическая интуитивная память и двадцативековой опыт отпрысков «гонимого племени».

Теперь вопрос: откуда же взялась вся эта нет-нет, совсем даже и не погань, а позолота, творческая и около того? Внимание! Откровенничает еще один, совсем молодой, но уже такой продвинутый.

«Мне, как школьнику младших классов, добрые американские дяди подарили прямо на триибуне Малой спортивной арены жвачку (!), круглую (!!), оранжевого цвета (!!!), с изображенной на ней оранжевой рожицей (!!!!). Я помню этого империалистического колобка до сих пор, помню его вкус. С того момента, с этих тактильных и вкусовых ощущений и начиналось разрушение веры в безусловные преимущества социализма. К тому же эти то ли канадцы, то ли американцы завалились на трибунах, положив ноги прямо на сиденья. И я был на их стороне, когда советская болельщица с лицом школьной учительницы математики строго сказала иностранцам: "У нас так сидеть не принято"…»