Еремей Парнов - Фантастика в век НТР

Это была добрая жюльверновская традиция. Она развивалась параллельно с "чистой фантастикой", которая достигла в России исключительных высот. И если теперь имя того же автора "Самокатной дороги" мало кому что скажет, то образцы русской "страшной повести" вошли в пантеон мировой литературы. Еще бы! Здесь и такой титан, как Гоголь ("Вий", "Страшная месть" и др.), и такой тонкий мастер, как А. К. Толстой. А "Звезда Соломона" и «Олеся» А. И. Куприна, разве это не шедевры? А «Крысолов» А. С. Грина? Эта повесть, кстати, обнаруживает влияние Гофмана в экспозиции и мрачно-гротескном колорите. Но есть в ней и нечто качественно иное — чистейший элемент научно-фантастического релятивизма, свойственный, допустим, Уэллсу. Герой Грина попадает в комнату, каждая минута в которой соответствует многим часам обычного земного времени. Это уже не легендарный Рип-ван-Винкель Ирвинга, проспавший двадцать лет как одну ночь. Это уже тот физический релятивизм, который принес Эйнштейн и без которого не обходится ни один современный научно-фантастический рассказ о звездных экспедициях.

Любопытно, что и Куприн следовал не только традиции страшного рассказа, где не умолкая звучит тема рока, но и оставил заметный след в области романтической ориенталистики ("Аль-Исса") и в области собственно научной фантастики. В некоторых его вещах ясно видны черты утопии. Он нарисовал фрагменты технократического общества будущего (повесть "Жидкое солнце" и рассказ "Тост").

Что касается той же романтической ориенталистики, то она всегда была близка русской литературе. Мотивы «Ватека» воспринял вслед за Байроном М. Ю. Лермонтов, после чего они стали неотъемлемой частью общей, если можно так сказать, литературной атмосферы. Той атмосферы, в которой родились такие различные произведения, как «Саломея» Уайльда, «Саламбо» Флобера, «Фараон» Пруса, «восточные» новеллы Куприна.

Но, как уже говорилось, жюльверновская линия развивалась почти независимо. Под влиянием "необыкновенных путешествий" французского фантаста написано было множество заслуженно забытых теперь романов.

Новаторством отличаются романы А. Богданова "Красная звезда" (1908), "Инженер Мэнни" (1913), сильно повлиявшие потом на А. Толстого в его работе над «Аэлитой». Действие обоих романов протекает на Марсе. Русский революционер Леонид летит на Марс на «этеронефе» — корабле с реактивной тягой, на корабле с атомным двигателем! Следовательно, А. Богданов внимательно следил за развитием научной мысли. Недаром его "Красная звезда" отличается глубокой разработкой социальных тем (социалистическое общество на Марсе), интересными мыслями о путях развития цивилизации и о месте человечества во Вселенной. Золотыми блестками пронизывают ткань книги научные предвидения поразительной глубины. Ведь Богданов говорит даже о некой "отрицательной материи", которая входила в состав первичной туманности, из которой образовались звезды. Только теперь после открытия антивещества мы можем по достоинству оценить эту интуитивную догадку.

Писал научно-фантастические очерки и К. Э. Циолковский Именно в них излагал он свои замечательные, опередившие время идеи. "На Луне", "Грезы о Земле и небе", "Без тяжести", "Вне Земли" — все эти уникальные по широте и смелости очерки были созданы им в период с 1893 по 1918 год Это не научно-фантастическая литература в строгом смысле слова. Но без преувеличения можно сказать, что очерки Циолковского во многом определили характер ранней советской фантастики. Александр Беляев, в частности, многим обязан Циолковскому.

Советская фантастика родилась вместе с Советским государством. Еще не отгремели бои гражданской войны, когда первые советские издательства стали выпускать научно-фантастическую литературу. Это были трудные годы для жизни людей, но какой простор давали они мечтам! "Мы наш, мы новый мир построим" — это стало делом каждого. Молодые красноармейцы, рабочие, рабфаковцы торопили время. Как хотелось хоть одним глазком заглянуть в тот прекрасный, сверкающий мир, который они взялись строить. Понимали, что предстоят еще годы и годы борьбы, но сердцем чувствовали радостный и светлый тот мир, словно до него осталось рукой подать. Эту молодую ненасытную жажду, горячее счастливое нетерпение, очевидно, ясно ощущали писатели. Они писали о яростной борьбе со старым миром и о том мире, который грядет за этой борьбой. Так определилось основное содержание научной фантастики тех лет.

Классические произведения того периода «Аэлита» и "Гиперболоид инженера Гарина" полностью отвечают короткой формуле: борьба, полная напряжений и приключений, победа и вновь борьба за построение социализма.