Вячеслав Львович: Принципы промышленной цивилизации

Основой и источником феномена промышленной цивилизации является наличие ссудного процента. Самое забавное в проценте на кредит (ростовщичество, банковскую деятельность в Западном понимании), это его категорический запрет во всех ответвлениях моисеевого завета. Причём, если у иудаизма этот запрет действует только вовнутрь, для своего народа, то в христианстве и исламе этот запрет абсолютен. Как и все заветы и религиозные правила действительность этот запрет обходила и нарушала всегда. Но всегда нарушители подвергались обструкции, презрению, зачастую гонениям. Тем не менее, нигде в мире этот принцип, принцип получения незаработанного (отнятого, сворованного) дохода не сработал в качестве ускорителя прогресса. В нашем случае – научно-технического прогресса. Только взяв на вооружение весь спектр Западных правил получения дохода на пустом месте, Восток стал ускоряться в промышленном и научном плане. И то, Япония, Корея и другие молодые и старые тигры Юго-Восточной Азии взяли на вооружение только поверхностные, видимые рыночные и банковские механизмы, упустив конспирологические и, особенно, сакральные факторы деятельности западных финансово-экономических структур. Только Китай понял и применил в полном объёме принципы построения западной промышленной цивилизации в своей, восточной специфике. В отличие от России (Советского Союза), отказавшейся от прямой борьбы с Западом, Китай выступил на западном поле противоборства и победил. Во всяком случае, победил экономически.

А всё началось с структурного кризиса конца 16, начала 17 веков. Наложение экономических и природных катастроф поставили под вопрос выживания населения севера Европы. Влияние католической церкви резко ослабло, а многочисленные реформистские национальные и интернациональные движения, окончательно подорвали её положение в центре и на севере континента. Раскулачивание монастырей и храмов не дали сколь ни будь продолжительного эффекта. Дикие дисбалансы экономик Севера, Центра Европы и купающегося в награбленном золоте Юга потребовали экстраординарных решений. Эпидемии и голод выкосили больше половины населения Европы, поэтому давление на народ со стороны аристократии стало детом бесперспективным. Уничтожение грозило уже всем слоям общества, вплоть до элит. Первой опробовала новую систему хозяйствования Голландия, за ней Англия. Эти небольшие, ничтожные в плане традиционной экономики страны резко вырвались вперёд в техническом, экономическом планах, по сравнению с окружающими их странами, находящимися в схожих или лучших природных и демографических условиях. Использование ссудного процента для ускорения экономики оказалось необычайно эффективным методом, но только при одном непреложном условии. При наличии возможности внешней экономической экспансии. Как только экспансия, по каким либо причина становилась невозможной, следовал кризис, выход из которого становился возможным только при нахождении новых и новых рынков сбыта или их искусственного образования.

Если для традиционного общества побудительную роль в экономической жизни играют традиции и общественный заказ, в новой экономике побудительной причиной стал голод. Впервые общество отказалось от защиты своих членов от голода и даже голодной смерти. Напрасно думать, что так было только в начальный период, так называемого первичного накопления. Ничего подобного. Просто голод постепенно смещался на периферию экономических отношений. Если в начальный период экономически эксплуатировался собственный народ, то впоследствии собственное население использовалось в основном для полицейско-милитаристских целей, а экономическая составляющая смещалась на периферию. Особенно заметно это стало с возникновением и укреплением Советского квазикоммунистического режима. Реальная опасность утраты власти вынудили западные элиты к социализации собственных стран даже в большей степени, нежели социализация стран коммунистического блока. Эксплуатация и ограбление смещалась во вновь открываемые для промышленности и рынков, развиваемые для этого регионы.